Невеста Мрачнейшего

-Не глупи, - оборвал меня Айден, подталкивая в спину, - нам осталось всего ничего идти.

-Я никуда не пойду, - истерические нотки все-таки проклюнулись в голосе, когда я попыталась отпихнуть в сторону Советника и вернуться назад. – Они идут!

-Кто идет? – Виллан обернулся, не замечая, как из темноты, заслоняя путь, вырастает громадина: этот паун был гораздо больше тех, что встретились нам на пути раньше. Опираясь на все восемь ног, расставленных в агрессивной стойке, он наклонился вперед. Жало ходило ходуном, выцеливая наиболее уязвимую жертву для атаки. Я зажала рот руками, чтобы заглушить крик: даже будучи поглощенной паникой и ужасом, старалась контролировать движения. Я не знала, как отреагирует паун на крик, может быть, для него это станет точкой отсчета, и Виллан получит удар острым, ядовитым жалом в живот?

Остальное было как в фильме: Виллан обернулся, увидев ужас в моих глазах и Айдена, который замер на месте, удерживая меня обеими руками, и встретился лицом к лицу с разъяренным пауком. С тыла, перебирая лапами, уже спешила тройка паунов чуть поменьше.

-Мы пришли с миром, - побледнев, Виллан выставил вперед ладони, демонстрируя безоружность, но, кажется, пауна-гиганта его поведение не удовлетворило. Обладали ли они интеллектом? У меня не было возможности спросить, но какое-то подобие иерархии у них, все же, было: те, кто окружали со спины, подобострастно склонялись перед громилой, щелкая челюстями, как будто в попытке присягнуть на верность. Тот взирал на нас и своих миньонов сверху вниз и скрежетал клыками. Минута тянулась за минутой, а затем паун развернулся и шагнул в темноту. Те, что помельче, зашипели, задевая друг друга мохнатыми лапами, и стали теснить нас вперед. Трудно сопротивляться, когда у тебя над ухом то и дело раздается ядовитое шипение, побуждающее двигаться навстречу собственной гибели.

Мы медленно шагали под конвоем. Виллан смотрел только на жало пауна-гиганта, мельтешащее у его лица как напоминание о неизбежном, и старался держать дистанцию.

А потом мы оказались в клетках, сотканных из паутины. Маленькие ячейки, куда даже я помещалась с трудом, должны были стать нашим пристанищем, и я очень надеялась, что не навечно. Время ползло медленно, ужасно медленно, я то проваливалась в сон, то вновь просыпалась, еще более уставшая.

Пауны не убили нас, как предполагалось, но и ничего хорошего не сделали. Тьма вокруг стояла – хоть глаз выколи, пауны прекрасно ориентировались во тьме, но стоило Виллану вытащить из-за пазухи амулет, как монстры захлебнулись в шипении, которое едва протискивалось через плотно сомкнутые челюсти.

-Хорошо, хорошо, - громко крикнул Виллан, глядя на то, как беснующиеся твари скачут по пятачку перед клетками, забегая на стены и потолок. Амулет вновь был спрятан, пауны успокоились. Один из них, самый маленький, достигал всего двух метров в высоту, и остался с нами, когда взрослые пауки неторопливо удалились в тоннели. Он подпрыгивал за прутьями паутины, будто шаловливый щенок, разглядывая нас блестящими глазками-бусинами, а затем протянул лапу через прутья.

-Ты чего удумал?! – Виллан поджал под себя ноги, не рискуя дать отпор. Как знать, может сейчас он пнет пауна, а потом тот пнет его? Жалом, ага. Но паун-недоросток выглядел почти безобидно, шало у него еще не выросло – оно едва проклюнулось на брюшке сзади, совсем мягкое. Я придвинулась ближе, чтобы как можно лучше рассмотреть происходящее в соседней камере и едва не подавилась: паун ловко зацепил голенище сапога рыцаря, а теперь стаскивал его, привлеченный красивой бляшкой. Монстр радостно свистнул, когда Виллан вцепился в голенище, пытаясь вернуть сапог на место.

-Отдай! – рыжий рыцарь, оказывается, умел шипеть не хуже паунов, а противника только развлекала игра в «перетяни сапог». Борьба продолжалась несколько минут, и в конечном итоге паун удалился, помахивая добычей, зажатой в челюстях. Виллан был очень огорчен. Огорчение лилось из него, сопровождаемое потоком бранных ругательств. Таких оборотов речи я еще не слышала, заслушаться можно было.

Ну вот и мы и остались одни. О присутствии в тоннелях паунов мы только догадывались, тоннель ведущий в нашу темницу иногда взрывался громким шипением и чужой возней. Пауны бродили неподалеку, о побеге можно только мечтать.

-Может, перерубить паутину мечом? – предположила я, разглядывая светящиеся в темноте нити. Слюна паунов вырабатывала фермент, из-за которого паутина начинала светиться в темноте. В ответ – молчание. Айден, скрестив руки на груди, дремал. Ну, или делал вид, что дремлет, в полумраке разобрать было невозможно.

Виллан, наконец, успокоился и тоже задремал. Но как я ни устала, сна не было ни в одном глазу. Я протянула руку, дотрагиваясь до ближайших прутьев: на ощупь как сталь, такая же холодная и гладкая. Да, перерубить их мечом не получится.

-Что же нам делать? – прошептала я, обхватывая себя за плечи, чтобы хоть немного согреться. В углу с гулким стуком капала вода, в подземельях царили сырость и холод.