Невеста на двоих

Мне было ужасно неловко, что посторонний человек все это видит, и как руки Роберта скользят по моему платью. Я вздохнула с облегчением, когда Дэниел вышел из комнаты. Роберт развернул меня лицом к себе. И теперь я не просто сидела у него на коленях, я практически сидела на нем верхом. Моя короткое узкое платье задралось, и теперь были видны трусики.

Это было слишком смело для нас. Но, кажется, Роберта все устраивало. Он погладил мои бедра, вызывав целую волну мурашек, а затем потянул шлейки платья вниз. Я не нашу бюстгальтеров, моя грудь и без них достаточно хороша, поэтому через секунду мое платье уже почти не закрывало меня, превратившись в полоску ткани где-то на поясе.

– Что ты делаешь? Сейчас же придет Дэниел? – обессиленно простонала я, хотя сама при этом чувствовала совершенно другое.

Алкоголь, похоть этого вечера, приглушенный свет в гостиной. И Роберт, мой Роберт, чьи руки с такой страстью сейчас меня ласкают… Всего этого было достаточно, чтобы я подумала, к черту Дэниела. Если сейчас он войдет в эту комнату, я просто скажу ему, чтобы убирался к своим напиткам и не мешал нам.

Но вслух я все-таки сказала:

– А если он сейчас зайдет?

Роберт посмотрел мне в глаза долгим и каким-то очень особенный взглядом, от которого мне захотелось забыться, и сказал совершенно неожиданное:

– Конечно, зайдет, он обязательно зайдет.

Теперь я смотрела на него непонимающе. Что он этим хочет сказать?

– Милинда, мы с Дэниелом абсолютно все делим на двоих. Наш бизнес, наши увлечения…

Я все еще не понимала, к чему он клонит.

– И девушек тоже?

Наконец дошло до меня. Я не могла в это поверить. Мой жених, мой любимый оказался извращенцем?! Но он покачал головой:

– Нет, не всех, только если это серьезно. Я не хочу, чтобы моя будущая женитьба как-то встала между нами, и поэтому решать тебе. Ты сейчас можешь отказаться и уйти.

Я задыхалась, словно рыба, выброшенная на берег. Вся ситуация внушала мне ужас. Он хочет, чтобы мы были втроем? Как это вообще может быть? Я себе такого не представляю.

– Если ты сейчас уйдешь, я пойму.

Но я не хочу уходить… Видя мое замешательство, Роберт притянул меня к себе.

Наверное, я должна была вскочить и в слезах убежать, а потом еще долго переживать о том, как распалась моя помолвка, из-за того что жених вдруг оказался извращенцем. Но что-то такое было в этом вечере, что не позволило мне это сделать.

Возможно, горячее страстное шоу или напитки, которых тоже было немало, а может быть, то, как смотрел мне в глаза Дэниел. Пристально, горячо, так будто его взгляд растекался по коже, заставляя кипеть кровь и собираясь в жаркий тугой узел внизу живота.

Роберт понял мою растерянность и то, что я сейчас вряд ли убегу, притянул меня к себе ближе, шепнул на ухо «спасибо». И от этого его «спасибо» мне стало и страшно, и сладко одновременно. Я еще не знала, каким будет мое решение, а он похоже уже знал.

И это каким-то образом удивительно сблизило нас. Роберт поцеловал меня в губы особым поцелуем, долгим, глубоким. Я понимала, что в этом было нечто особенное, а затем спустился ниже, проложил дорожку поцелуев по шее, добрался до груди и забрал в плен сосок. Втянул его, легонько прикусил, и словно тысячи золотых искр пронзили мое тело от этой ласки.

Не выдержав, я застонала в голос, а он, не обращая внимания на это, продолжал все жарче ласкать мою грудь. Одну целую и прикусывая, а другую, сжимая рукой, и наоборот. От возбуждения я уже стонала, совершенно не стесняясь, и ерзала у него на коленях, безотчетно стараясь коснуться промежностью ощутимого бугра на его штанах. Прижаться крепче, вдавиться с силой…

И каждое такое касание было сумасшествием…

Мне было невероятно, чертовски хорошо и сладко, и я уже хотела большего. Мои стоны становились хриплыми и громкими, а движения бедрами все более активными. Если сегодня что-то и начнется, то пусть бы оно началось сейчас.

Стоило мне так подумать, шею опалило дыхание, чужое, незнакомое.

Я услышала запах парфюма, совсем не того, каким пользовался мой Роберт, но тоже безумно волнующего. Сильные руки огладили мои плечи, проехались по спине, сминая платье, еще больше стягивая его вниз. И от этого прикосновения, пока еще совсем невинного, я вскрикнула.

Это было так невозможно, странно и все-таки возбуждающе горячо. Промелькнула мысль: о боже, что я делаю! Я буду гореть в аду! Я даже попыталась дернуться, но меня крепко держали четыре руки. Роберт взял меня за подбородок и повернул мое лицо к себе, пристально посмотрел в глаза и сказал:

– Все будет хорошо. Ты мне веришь?

– Верю, – едва выдохнула я.

Он запустил пальцы в мои волосы, снова притянул меня к себе и поцеловал, так страстно и нежно, как никогда. И пока я растворялась в этом поцелуе, плыла в пространстве, где не было мыслей, одни лишь ощущения, я почувствовала чужие руки на своей груди, и это точно не были руки Роберта.