Невеста на один день

Поппи открывает глаза, поворачивает мою руку и нежно целует над пластырем. У нее такие мягкие губы. Секунду я думаю, не почудилось ли мне все это, но тело уже отвечает на ее прикосновение, словно на удар током.

– Поппи, – вырывается из моего горла хриплый низкий рык.

Она тянет мою руку к себе и кладет ее поверх той, что уже лежит над ее сердцем:

– Послушай, мое сердце колотится не от испуга. И я боялась не тебя, я боялась за тебя. Но это было не нужно, не так ли? – Она нервно сгладывает. Я бормочу что-то невнятное, но ей, похоже, это надо. – Спасибо, что защитил меня, когда я очертя голову бросилась в бой.

Она опускает мою руку ниже, на свою теплую грудь.

Следуя чистым инстинктам, ладонь непроизвольно охватывает ее, ощущая мягкий вес и твердый камешек соска под ладонью. Я осторожно сжимаю и поглаживаю грудь, запоминая ее реакции.

– Поппи, ты просто нечто. – Я встаю и тяну ее за собой. Потом прижимаю к кухонному столу, словно поймав в клетку моих рук. – Пока я рядом, никто не посмеет тебя обзывать.

Она вздыхает, и я ловлю этот звук поцелуем, прижимаясь к ее бархатисто-мягким губам. Мне самому страшно, потому что я проделываю это по одной причине – я хочу ее.

Я просто отчаянно хочу ее.

Она издает жадный стон и притягивает к себе мою голову. Теперь уже ее язык требует, чтобы я впустил его в мой рот, и поцелуй становится все глубже, все горячее… все серьезнее.

Все началось как выдумка, как прикрытие от любопытства моей семьи. Но в том, что мы делаем сейчас, нет ни выдумки, ни притворства. Сейчас происходит нечто вполне реальное. Это страсть, секс и горячее желание. И внезапное осознание опасности заставляет меня отодвинуться на другой край стола, хотя все мое тело протестует в горячем желании сделать с Поппи все, что она захочет. Все, чего мы оба так хотим.

Но это по-настоящему, а мне такого не нужно. Слишком опасно для нас обоих.

– Я не могу. Нам нельзя это делать. – Я тяжело дышу, чувствуя, как все мое тело протестует против этих слов. – Поппи, я совсем не то, что тебе нужно.

– А кто сказал, что мне нужно? Откуда ты знаешь, что для меня хорошо, а что плохо? – Ее голос дрожит от желания. – Может, мне как раз нужен кто-то плохой и опасный.

Мои яйца можно только пожалеть.

Я держусь поодаль, не пытаясь даже шевельнуться. Мои руки все сильнее сжимают край стола. А Поппи подходит все ближе, и желание борется во мне с инстинктом самосохранения. Она не оставляет мне никакого выхода, когда ее пальцы зарывается в волосы у меня на затылке, а губы скользят по щеке. Я легко могу усадить ее на стол, стащить джинсы, раздвинуть ее ноги и утолить свой голод и желание ее тела, или я мог бы нагнуть ее над стулом и грубо взять сзади. Я уверен, что она будет рада любому варианту развития событий.

Но что-то подсказывает мне, что делать так нельзя. Она заслуживает лучшего, и, хотя сейчас она готова на все, позднее она вспомнит и поймет, что я был прав. И будет считать меня мерзавцем, ловко использовавшим ее слабость.

Раздраженно рыча, я отталкиваю ее, чтобы между нами образовалась хоть какая-то дистанция, отчаянно сопротивляясь желанию немедленно притянуть ее обратно.

– Я страшно хочу тебя, но я пытаюсь сделать все как нужно Хотя это и чертовски трудно. – Я давно не слышал, чтобы в моем голосе звучала такая боль. – Пожалуйста, позволь мне сделать так.

Поппи обижена, но я вижу, что она обдумывает мои слова, как обдумывает истории, которые пишет. Мне еще никогда не было так трудно выразить свои мысли при помощи случайных комбинаций двадцати шести букв английского алфавита.

– Мне надо идти. – Я отдаляюсь от нее еще на один шаг, но этого по-прежнему недостаточно.

Я вижу ее, слышу, чувствую ее запах и ощущаю ее тело, ее вкус. Она так близко и в то же время так далеко. Далеко не в смысле расстояния, просто она где-то надо мной. Даже посреди своих самых безумных выходок она намного чище меня. Но я отчаянно пытаюсь стать лучше.

– Послушай, сегодня ночью мне нужно кое-что сделать. Утром встретимся и вместе поедем в ломбард.

Поппи напряженно кивает. Уже выходя из двери, я слышу ее голос:

– Коннор!

Я оборачиваюсь, одновременно надеясь, что сейчас Поппи позовет меня обратно, и молясь, чтобы приказала уходить. Рыжие волосы растрепались, губы распухли от моих поцелуев, она выглядит разгоряченной и желанной. Странно, что у меня еще молния на джинсах не разъехалась.

– В девять часов я буду ждать тебя у машины, – говорит она.

Я киваю и торопливо иду к дому. Быстрая проверка системы безопасности показывает, что все чисто. Мне ничего не грозит.

Ничего, кроме женщины в соседнем доме. Я смотрю на нее через окно в кухне. Я стою в тени, и она не видит меня. Но я вижу, как она ходит по комнате, а потом садится к столу с ошеломленным и растерянным видом. Детка, со мной все то же самое. Черт бы все побрал.

Она прижимает пальцы к своим губам, словно все еще чувствуя мое прикосновение.

Потом улыбается, ее ладонь ложится на грудь, туда, где лежала моя рука, пальцы находят напряженный сосок и щиплют его.