Невеста на подмену

— И не все они ложь, — признался Алатар. — Хотя и не все правда. В своей жизни я часто воевал, Лина, и часто убивал. Однажды я сам чуть не погиб. Уже переступил черту, отделяющую жизнь от смерти, но меня вернули.

— Кто?

— Старый жрец.

Я покачала головой. Могла бы и сама догадаться. Невооруженным глазом видно, что повелителя и жреца многое связывает. У них есть, что называется, общая история.

— Как именно он это сделал? — полюбопытствовала я. — Разве можно вернуть человека с того света?

— Ему помог алтарь предков и великая жертва.

Я вздрогнула, вспомнив Эрмаса. Мысли о нем частенько посещали меня, сколько я не гнала их прочь. Что ни говори, а увиденное в день казни останется со мной навсегда.

— Наш бог суров, но справедлив, — Алатар догадался, о чем я думаю. — Он многое нам дает, но и многое требует взамен. Тех, кто идет против его законов, он карает.

Я кивнула. Теперь это и моя страна тоже. Я должна следовать ее традициям. Но смириться с жестокостью мне сложно. Возможно, радуге удастся немного развеять туман. Не сразу и не весь, но все же.

— Я вижу, ты устала, — произнес Алатар. — Мне лучше уйти, а ты ляжешь спать пораньше.

Я и правда сегодня чувствовала себя неважно. Срок был уже большой. Через пару недель мне рожать.

Я протянула руку, чтобы повелитель помог мне встать с кресла. В последнее время я стала особо тяжелой и неповоротливой, хотя Алатар утверждал, что я — совершенство.

— Не устаю любоваться тобой, — улыбнулся он. — Нет ничего прекраснее, чем женщина, носящая твое дитя.

— Поэтому ты спишь в отдельной спальне? — усмехнулась я. — Потому что я слишком прекрасна?

— Ты будешь смеяться, но именно так. Боюсь не сдержаться и навредить тебе и малышу, — он легонько поцеловал меня в висок. После того раза в день свадьбы большего он себе не позволял.

Я вздохнула. Мне хотелось ласки мужа, я тосковала по его объятиям и поцелуям, но понимала, что ему будет сложно остановиться на полпути. Как Алатар однажды признался: лучше вообще не начинать, чем потом сдерживаться.

— Я позову служанку, и она поможет тебе приготовиться ко сну, — Алатар направился к двери.

Я смотрела на него, как вдруг мой взор заслонил дух. Я привыкла, что он повсюду следует за мной, но обычно он держался позади, а тут вылетел вперед. Дух колыхался и резко менял очертания. Похоже, что-то не на шутку его взволновало.

Я ничего не поняла из его отчаянной жестикуляции, а потом мне стало не до того. Внезапный спазм скрутил низ живота, и я схватилась за спинку кресла.

— Постой, — пробормотала в спину Алатару.

И хотя говорила тихо, что-то в моем голосе заставило мужчину резко обернуться.

— Что случилось? — спросил он, бледнея.

— Кажется, у меня воды отошли, — призналась я.

— Но срок…

— Еще рано, я знаю.

Дальше все происходило быстро. Алатар, несмотря на страх, который я прочла в его глазах, сумел взять себя в руки. Он приказал стражам, по-прежнему дежурившим у моей двери ради охраны, срочно вызвать жреца и повитуху. После чего помог мне лечь в кровать.

До их появления он сидел рядом и держал меня за руку.

— Все будет хорошо, — убеждал Алатар.

— А если с ребенком что-то случится? Он не должен родиться так скоро. Еще не время!

— На все воля Серого бога. Если роды начались сейчас, значит, так нужно.

— Пообещай мне кое-что, — попросила я. — Если надо будет выбирать…

— До этого не дойдет, — перебил он.

— И все же. Если дойдет, ты выберешь малыша, — я с силой сжала его руку и потребовала: — Пообещай.

Но Алатар не успел ответить. В покои вошли жрец с повитухой и тут же развернули бурную деятельность. И первым делом они выставили за дверь повелителя.

Что было потом, я помню смутно. Всему виной боль. Она накатывала волнами, с каждым новым приливом становясь все сильнее. Сквозь эту вату страданий до меня изредка долетали слова повитухи. Она говорила, что схватки начались, и просила тужиться. Я делала, что могла.

— Выпейте это, госпожа, — жрец поднес к моим губам кубок. — Отвар придаст вам сил.

Не знаю, когда это произошло. Кажется, уже прошла вечность, как я мучилась в агонии.

Сделав из кубка несколько глотков, я спросила:

— Как ребенок?

— Пока сложно сказать, госпожа. Но мы делаем все возможное.

— Это наказание за мою ложь и неповиновение. Я заслужила, но не ребенок…

— Молчите, госпожа. Вам надо беречь силы.

Вернувшаяся боль отгородила меня от остального мира. Какое-то время не было ничего, кроме нее. А потом она немного отступила, и я расслышала обрывки фраз:

— Слишком большая кровопотеря… не остановить… надо решать, кого спасать — мать или дитя.

— Ребенка! — хотела выкрикнуть я, но не смогла даже прошептать. Язык и губы не слушались.

— Решение принимать повелителю, — донесся голос жреца, и мне стало немного спокойнее. Он выберет ребенка, как я и просила. По крайней мере, я очень на это надеялась.

Последнее, что помню — зависший надо мной дух. Я смотрела на него, а он становился все прозрачнее. И так до тех пор, пока полностью не исчез.