Невеста на полставки

Идею с хычинами я забросила почти сразу, представив, как я эти лепешки буду продавать. Нести их будет неудобно, а сохранить теплыми сложно. Решила не мудрствовать лукаво и попытать счастья с обычными жареными пирожками. В качестве начинки картошка и капуста, что может быть лучше? Этих пирожков у меня сейчас с собой целых шестьдесят штук. Спасибо Марии Ивановне, что одолжила корзину.

«Корзинка… ага, как же… Это не корзинка, это плетеный монстр, способный вместить в себя черную дыру, если понадобится!» — именно такой вывод я сделала, когда начала складывать в нее свою продукцию, салфетки и пакетики.

Осторожно спускаюсь по лестнице на первый этаж. Пролеты здесь не сказать чтобы широкие. Боюсь, как бы кто не налетел и не сбил ненароком, все-таки у меня ценный груз. И словно в ответ на мои мысли снизу раздаются тяжелые шаги, а потом показывается уже так хорошо знакомая мне бритая голова.

— Приветы! — Андрей широко улыбается.

— Привет.

— Что в корзинке?

— Пирожки…

— Дашь один?

Уже тянусь за пирожком, потом сама себя одергиваю. Этот троглодит мне сейчас живо ополовинит запас.

— Сорок рублей! — сообщаю ему с милой улыбочкой.

Едва сдерживаю смех от того, насколько быстро круглеют глаза Андрея.

— С чего это? — задает он гениальный вопрос. Потом, видимо, и сам понимает, насколько он гениален, и замолкает.

— У нас с Марией Ивановной дела совсем плохи. Хочу попробовать продать эти пирожки возле технического колледжа… — ввожу его в курс дела.

— Понятно, — чешет он свой лысый затылок. — Ну, возле технического нормалды! Может получиться! Давай, покажу, где тусят студенты? Только больше часа торговать не советую, попадешься ментам, загребут за милую душу!

При слове «менты» у меня внутри всё холодеет. Не люблю их и боюсь даже несмотря на то, что с законом никогда проблем не имела. Они все кажутся мне продажными сволочами, хоть понимаю, что несправедлива, и бывают нормальные. Однако у меня перед глазами был очень гадкий пример — дядя Улдан, которому на закон было в принципе начихать.

— Не дрейфь, нормальное место покажу! — подбадривает меня Андрей и ведет какими-то потайными тропками через дворы.

Когда мы подходим к колледжу, замечаю, что там почти пусто.

— Ща пара закончится, тогда вывалит толпа, — говорит он, поворачивается ко мне и вдруг замирает.

Утро сегодня пасмурное, но в этот момент из-за туч как раз выглядывает солнце. Я щурюсь, прикрываю глаза рукой. Не сразу замечаю, что Андрей замер и пялится с открытым ртом. Будто в первый раз видит!

— Вот это волосы у тебя… На солнце так засверкали, ух… как будто золотом облили! Ты можешь их обрезать и сдать на драгметалл!

«Ээ… Это комплимент?» — недоумеваю молча.

Глава 38. Девочка-пирожок

Этот же день:

12:20

Злата

«Вот оно, оказывается, как бывает…»

Всё еще пребывая в тихом шоке, быстро бегу по лестнице в квартиру. Выдыхаю, только когда запираю за собой дверь, плюхаюсь на стул прямо в прихожей.

Технический колледж оказался преимущественно мужским. По крайней мере так мне показалось, когда студенты веселой и шумной толпой вывалились на улицу. Одни только парни. Высокие, низкие, худые, полные, кто-то прыщавый, кто-то слащавый… Стоило мне улыбнуться, и они окружили меня со всех сторон. Только вот интересовали их вовсе не мои пирожки, хотя их раскупили очень быстро. Брали не по одному, а по два-три, один особенно прожорливый купил пять. В нагрузку к еде почти каждый покупатель пытался выудить мой номер телефона. Дошло до того, что в какой-то момент я даже обрадовалась, что у меня его нет. Кстати, как раз телефон мне надо приобрести в первую очередь.

Знаю, что внешность у меня яркая, однако мужским вниманием я никогда не была избалована. До пятнадцати лет я была слишком маленькой и худенькой, чтобы привлечь чье-либо внимание. Мальчики мной не интересовались. После удочерения в мою сторону вообще даже не смотрели. Дочек Габарашвили в школе в принципе избегали, причем как мальчики, так и девочки. Даже простая дружба и прогулки после школы не поощрялись. Мы всегда держались особняком, а на сердечные дела был наложен строжайший запрет.

«Если хоть одна из вас начнет кому-то строить глазки, выпорю так, что месяц сидеть не сможете!» — любил повторять папа Авзураг.

За нами следили. Кроме того, местным было хорошо известно — если кто-то обратит на одну из нас внимание, проблем будет море. Поэтому обходили стороной.

После наступления совершеннолетия меня отправили к Энгриным. Так что, по сути, кроме Артёмов, у меня ухажеров не было, а тут их вдруг набрался не один десяток. Приятно, что ни говори, а еще... страшно, очень страшно. Парни сегодня были какие-то чересчур активные. В какой-то момент я даже подумала: возьмут и разорвут меня на куски. Кому правую руку, кому левую… прямо как в финальной части книги «Парфюмер», когда Жан-Батист Гренуй облился своими чудо-духами, а воры с бродягами разорвали его на кусочки и сожрали от большой любви.

Успокаивало только то, что Андрей ошивался неподалеку и со многими ребятами, как оказалось, был знаком.