Невеста на полставки

После того, как мячики из теста всплывают, Злата добавляет к ним сметану и жаренный лук, накалывает один кусочек на вилку и кладет мне в рот.

Вкус простой и в то же время совершенно потрясающий.

— Будешь такое?

— Буду!

В меня влезают целых две порции.

— А где твоя хозяйка?

— Она взяла баночку красной икры и ушла к соседке, гоняют чаи с настойкой…

— Ясно…

А я-то всё это время подсознательно ждал, что она вот-вот появится на кухне.

— Златка, иди сюда…

Тяну девчонку за руку и до того, как она успевает понять, что происходит, усаживаю себе на колени.

— Я тебя еще не простила! — тут же заявляет моя дорогуша.

Но с моих колен вставать не спешит, даже наоборот — обнимает за шею, устраивает голову у меня на плече. Сижу на старом облезлом стуле в давно требующей ремонта кухне и при этом чувствую себя абсолютно счастливым.

Глава 59. Мятный чай

Тогда же:

Артём

Не думал, что Златка захочет вот так просто мне отдаться. Практически без уговоров, прямо на кухонном столе… Мечтать мечтал, но чтоб в реальности…

Моя золотая настолько быстро разомлела от моих поцелуев, что процесс взятия крепости кажется уже делом времени, хотя к самой сути я еще не приступил.

Хочу ее до боли в причинном месте. Ласкаю губами ее губы, а руки уже под платьем, проверяют упругость попки, линию бедер, степень открытости нижнего белья. Одним резким движением усаживаю Злату на стол и этим же самым движением опрокидываю гребаную кружку с чаем. Хорошо хоть, что тот давно остыл. Девчонка вскрикивает:

— Блин, я вся мокрая!

Еще б она не кричала, ее платью сзади досталось прилично.

Проходит секунда — вшивая секунда, а Злата уже «отрезвела». Щеки прямо на глазах превращаются в два переспелых помидора, впрочем, краснеют не только они, всё ее лицо начинает пылать огнем. Она даже рот рукой прикрывает, тихо шепчет:

— Посиди тут, пожалуйста, я схожу переоденусь.

Пятится к выходу, видимо, чтобы не предстать передо мной мокрой стороной платья. Выскакивает за дверь, а я остаюсь в пропахшей мятой кухне совершенно один.

Хоть волком вой, честное слово.

— К черту! — решаю вдруг и уверенно иду за ней.

Я достаточно терпел, я достаточно старался, пора получить дивиденды. И она мне их обеспечит, давно задолжала.

«Может, с ней надо как с пластырем? Содрал, и всё? Ну, в данном случае уложил на спину…»

А что, я могу, даже очень. Более чем способен, так сказать.

Заглядываю в комнату, куда она шмыгнула несколько секунд назад, и замираю. Златка стоит у шкафа в одних трусиках, надеть сухое платье еще не успела, оно всё еще у нее в руках.

После такого зрелища в своем решении уже не сомневаюсь, шагаю внутрь.

— Ой! — пищит она, увидев меня. Прикрывает грудь платьем, отступает к стене, пока не упирается в нее спиной.

Однако мне на ее скромность резко становится до одного места.

— Иди сюда! — требую.

Куда там, ни на миллиметр не сдвинулась. Шагаю к ней, хватаю за плечи с твердым намерением продолжить то, что начали на кухне. Наклоняюсь для поцелуя, а она шепчет мне в губы:

— Артём, не надо!

— Что не надо?! — уже практически рычу.

— Артём, ну пожалуйста!

— Хватит ломаться!

Я подхватываю ее на руки, подношу к кровати, укладываю на спину, ложусь сверху прямо в одежде.

— Ты что? Совсем псих?! Слезь!

Игнорирую ее вопли, коленом раздвигаю ее ноги, затыкаю рот поцелуем. Чувствую, как Злата кусает меня за нижнюю губу. Ожидаю боли, но… Ее нет. Девчонка не решается укусить слишком сильно, не хочет причинить мне вред. Это меня еще больше подбадривает и заводит.

— Не бойся, маленькая! — шепчу ей на ухо. — Я не обижу! Просто расслабься, и всё…

— Почему ты меня не слушаешь? Говорю, слезь!

— Я тебя не слушаю, потому что ты несешь чушь…

Снова ловлю ее губы своими. Стараюсь повторить всё так, как это у нас получилось на кухне. Чувствую, как дыхание Златы учащается, замечаю, что она больше не пытается скинуть меня с себя, поддается ласке.

— Вот и молодец… — хриплю, забираясь ей в трусики.

Она легонько охает, когда сжимаю ее ягодицу.

И тут где-то в прихожей свистит какая-то перепелка, мать ее так… причем настолько громко, будто ей на лапу уронили гирю или отрубили крыло.

— Ой… — пищит Злата.

«Опять это гребаное „ой“», — хочу простонать.

— Хозяйка пришла! Пусти! — мне в грудь с силой упираются два кулачка. — Ты что, не слышишь звонок?

Ах, это такой звонок… Уродский старый дверной звонок с оглушающим свистом перепелки, ну кто такие ставит?!

Словно в ответ на мои мысли раздается стук в дверь чем-то тяжелым.

С глухим рычанием выпускаю из-под себя девушку. Она тут же прячет красоту своего тела под черным платьем и шипит:

— Выходи из спальни!

Меня не ждет, выскакивает в коридор, идет в прихожую.