Невеста на продажу

— Держись, любовь моя! Беспокоиться не о чем. Мы почти… — резкий, ревущий порыв ветра заглушил его слова, груды снега накрыли коляску, сдвинув ее с наезженной колеи. Коляска некоторое время тряслась, потом опять пошла ровно. Порывы ветра и метель так же неожиданно улеглись, как и разгулялись. Хотя огни Логова дракона светились теперь всего в нескольких сотнях ярдов, коляска не могла добраться до места, поскольку после недавнего порыва бури она завязла по колеса в сугробе, лошади тоже стояли по брюхо в снегу, нетерпеливо дергая постромки, хотя Рис сдерживал их поводьями.

— Мы не можем ждать здесь помощи. Я собираюсь выпрячь Бруно, мы верхом доедем до дома, а потом пошлем кого-нибудь за Брэди.

Тори со страхом наблюдала, как он вылез из коляски и по пояс утонул в сугробе.

— Неужели столько же нанесло снега до самого дома? — с беспокойством спросила она.

— Нет, сугроб закрыл всего несколько ярдов дороги. Видишь вон ту скалу? — Он указал на несколько округленных валунов, которые вырисовывались в лунном свете.

Буря прекратилась, оставив в долине неровные сугробы наметенного снега, как будто великан с метлой в приступе безумия раскидывал белую массу.

Она сидела, стуча зубами от холода, хотя и закуталась в полость, а он распрягал более крупного и крепкого мерина, потом с большими усилиями вывел его из сугроба. Затем по своим же следам, проваливаясь в глубоком снегу, он вернулся за женой и взял ее на руки из коляски.

— Полость надо будет оставить здесь. Тори. Она слишком тяжелая, чтобы я мог нести и ее. Теперь мы быстро доберемся до дома. Она решительно сбросила покрытые снегом шкуры.

— Воздух такой холодный, что даже трудно дышать, — вырвалось у нее, когда она нетерпеливо сошла к нему на руки.

— Держись за меня. Это недолго, — успокаивал ее Рис.

Снег облепил ее длинную юбку и пальто. Тори стала стряхивать его, чтобы облегчить Рису путь к терпеливо ожидавшему Бруно.

— А теперь давай побыстрее поедем, пока новый шквал не закрыл луну. Держись, — повторил он, ухватившись за гриву Бруно руками в рукавица; Он вспрыгнул на спину неоседланной лошади, потом сжав ногами бока мерина, посадил Тори впереди себя. Поддерживая жену, он обнял ее и пнул в бок лошадь, пошедшую неторопливым шагом.

Чувствуя, как она дрожит, он нашептывал ей:

— Знаю, что раздевание мужчины может оскорбить дамскую чувствительность. Тори, но если ты все же расстегнешь мое пальто и закутаешься его полами, то нам обоим, будет теплее.

Она неуклюже начала дергать пуговицы своими меховыми варежками, потом, как котенок, прижалась к его груди. Он улыбнулся и потерся подбородком о мягкий горностаевый мех ее капюшона.

Когда они подъехали, Фуллер широко раскрыл парадную дверь и стал давать отрывистые указания служанкам, незамедлительно выполнявшим их.

— Скажите Ли, чтобы он позвал пару крепких ребят. Наша коляска застряла у подножия холма и осталась там вместе с другой лошадью. — Озябший Рис с трудом слез с лошади и взял на руки Тори.

Когда они вошли в прихожую, он поставил ее на ноги и помог ей снять пальто и варежки, потом сбросил свое пальто и отдал намокшую одежду терпеливо ждавшему дворецкому.

— Я распорядился, сэр, приготовить грелки для вашей постели. Нужно ли вам что-нибудь еще? — вежливо спросил Фуллер, когда Рис понес продрогшую жену вверх по лестнице. — Спасибо, Фуллер, больше ничего не надо… впрочем, пришлите нам второй бокал для бренди. И прикажите Руфусу затопить камин.

— Огонь в нем уже разведен, сэр. Я распорядился, когда услышал, что вы подъезжаете. Бокал я принесу сам. — Он тут же направился к буфету с хрустальной посудой.

— Пунктуален до мелочности, но мне он все больше нравится, — философски заметил Рис.

— Второй бокал? — зубки Тори стучали. — Но я никогда не пила крепких напитков.

— До сегодняшнего вечера ты никогда не расстегивала и мою одежду, — весело отозвался он. — Я совсем продрог и ты тоже. — Он остановился посередине лестницы и сказал с дьявольским сладострастием. — Мы поможем друг другу снять намокшую одежду, не то простудимся!

Она с подозрением взглянула на мужа.

— Для этого у меня имеется горничная, — прошептала она, поджав губы.

— Ну, а у меня-то ее нет. Если ты не хочешь, чтобы меня раздевали Мэй или Зения, то думаю, тебе придется самой заняться этим делом. У тебя восстановится кровообращение, если ты займешься физической работой, — дразнил он ее.

Продолжая стучать зубами, она пробормотала что-то неразборчивое. Он открыл дверь в спальню, в камине потрескивало яркое пламя, освещая золотистым светом большую комнату. Рис посадил Тори на край кровати и начал снимать с нее туфли.

— Ты вся посинела от холода, — воскликнул он, сердясь на себя за то, что подверг ее опасности. Он спустил ее шелковые чулки и начал руками натирать маленькие изящные ножки.

— Прости меня. Тори, любовь моя. Там в снегу ты могла бы погибнуть. И все из-за моей…