Невеста на ужин

– Так и пойдешь? – лукаво сощурившись, поинтересовалась моя… даже и не знаю, кто для меня теперь Дарка. Пусть будет личная помощница.

– Вы идите, я сейчас оденусь и тоже выйду, – выпроводила я их из спальни.

Так и сделала. Быстро умылась, надела первое попавшееся под руку платье, собрала волосы в хвост, перетянув их лентой в тон платья, то есть черной. В моем гардеробе вообще все было в тон, что ни возьми, не ошибешься. Вечный траур по загубленной жизни неудачливой попаданки!

Вышла из спальни и тут же окунулась в гомон множества женских голосов. Эта Ранка, похоже, уже всех обитателей замка всполошила, по крайней мере, женскую часть. И они настолько разошлись, что даже не заметили моего появления.

– Тихо! – гаркнула, перекрикивая многоголосый вой.

Все дружненько повернулись ко мне и уставились, как на последнюю надежду человечества.

– И чего орем, чего шумим? – поинтересовалась я.

– Так свита же, – протянула все та же Ранка, зачинщица всего этого безобразия.

– Где? – демонстративно осмотрелась по сторонам. – Не вижу.

– Так там, – проговорила она уже не так уверенно, указывая пальцем на пол.

– Тоже не вижу, – развела я руками, посмотрев вниз.

– Ну в подвале же, – совсем беспомощно пропищала паникерша.

– А раньше свиты в подвале не было? – осведомилась я.

– Была, – чуть не плача, прошептала Ранка.

– Так в чем проблема-то?! – рявкнула я. – Свита там, где ей и место, берите с нее пример!

И весь бабий бунт потянулся к выходу, то и дело оглядываясь и окидывая меня обиженными взглядами.

– Что там с этой свитой? – спросила я у Дарки, когда приемный покой опустел.

– А я откуда знаю? – развела она руками. – Ранке если верить, они там уже охрану доедают и с минуты на минуту по наши души придут.

– А сейчас вообще что – утро, день, вечер? – упав в кресло, спросила я.

– Полдень едва миновал, – ответила женщина.

– Ясно, – кивнула, сдерживая зевок.

Часов пять я поспала, но, учитывая ритм последних дней, этого мне уже не хватает. Вот закончится все это безобразие – и отосплюсь, если выживу.

– Мне бы Броню повидать. Не знаешь, он не в замке? – взглянула на Дарку.

– Здесь, где ж ему еще быть, – кивнула она. – Часа два назад видела, как новую невесту в подвал потащил.

– Пойду поищу его, – решила я.

– А как же обед? – всплеснула руками женщина.

– Потом, – отмахнулась я.

Дорога в подвал заняла минут десять; то и дело кто-то из замковых слуг останавливал меня и, трясясь от страха, спрашивал, не пора ли в бега подаваться. Вопросы они задавали в более обтекаемой форме, но общий смысл был именно таким: пора бежать или можно еще погодить?

Я всем отвечала, что все хорошо и никакой угрозы нет, но в действительности и сама уже начала подумывать о побеге. Вот только Броню найду, узнаю, что да как, и начну пути к отступлению готовить, пока все окончательно рушиться не начало.

У входа в подвал поняла, что без дополнительного освещения мне там делать нечего. Как без спичек факелы активируются, я понятия не имела, а ходить по темным лестницам и коридорам откровенно страшно. Осмотрелась, нашла настенный лампус, кое-как выковыряла его из держателя, не сразу разобравшись в конструкции, вспомнила уроки Брона и, задержав дыхание, включила эту огнеопасную штуковину, позволив ей напиться моей крови. Только не расти, только не расти – повторяла я про себя, наблюдая, как в чаше образуется огненный шарик. Мои старания не прошли даром, шарик дорос до краев чаши, слегка перевалил за них и остановился. Фух, вроде получилось!

Воодушевившись успехом, я бодро сбежала по лестнице и, усиленно вспоминая дорогу, пошла искать усыпальницу Талиека. Что где-то свернула не туда, поняла только тогда, когда коридоры стали значительно у́же и грязнее. Хотела уже повернуть назад, но впереди вдруг послышался какой-то грохот, крики, и вдалеке показался свет факелов. Не сразу поняла, что навстречу мне несутся двое мужчин с рогатинами наперевес.

– Они вырвались! Спасайся! – проорал первый из них, отпихнув меня к стене и пронесшись мимо.

– Оракул! – признал меня второй. – Свита вырвалась, бежать надо! – и спрятался за мою спину.

А за ним неслась сплошная волна серых, сгорбленных, шипящих и подвывающих тел. Вот здесь я и помру, – пронеслась в голове безрадостная мысль.

Но голлумы-переростки меня не сожрали! Едва достигнув границы света, даваемого лампусом, они начинали визжать, корчиться и пятиться назад. Я не сразу поняла, в чем дело, но потом заметила, как один из монстриков, толкаемый в спину другими, не успевшими затормозить, попал под свет лампуса. И это было зрелище не для слабонервных. Его кожа начала вздуваться, пузыриться и лопаться, источая смрад горелой гнилой плоти. Монстр завизжал, как поросенок, и попытался отползти за границу губительного для него света, но ему мешали другие. Его агония продлилась не больше полуминуты. Остальные развернулись и ломанулись в обратном направлении.

– Оракул… – благоговейно протянул трясущийся за моей спиной охранничек.

– И далеко они разбежались? – спросила я у него.