Невеста на заказ (СИ)

В большом зале кто-то из прислужников Альбина уже всё подготовил. Вокруг слегка покосившегося алтаря разожгли огонь в железных чашах. Теперь в храме было светло — и в глаза бросалась нетронутая разруха. Та, которая осталась здесь многие сотни лет назад. Но, удивительно — на стенах ещё сохранились обрывки тканей с некими смутными символами и изображениями: видимо, Исконных. Здесь не было статуй, как в нынешнем храме, или они все превратились в обломки булыжников на полу. Пол был просто завален ими, и через них постоянно приходилось переступать.

Арину отвели в сторону от меня, двое приспешников мар-Говина подхватили её легко и уложили, как бьющуюся рыбину, на алтарь. Запястья и лодыжки закрепили вбитыми в камень кандалами — чтобы и дёрнуться не смогла лишний раз. Как в дурном сне. Это всё было, как в бредовом видении — и я даже забылась на миг, наблюдая за этим диким действом.

— Подойди, — велел Альбин, неспешно снимая рубашку.

Он отдал её одному из служителей. Я переглянулась с извивающейся на алтаре Ариной и осталась на месте. Время, хоть лишняя минута, две — это всё, что у меня сейчас оставалось. И я не торопилась исполнять веление муженька. У него впереди почти вечность. В человеческом понимании. И хотелось дать себе ещё хоть миг на раздумье. Ведь наступит тот момент, когда мои благословения вернутся, вновь соприкоснутся с моим телом. Возможно ли успеть вырваться, что-то сделать, убить, в конце концов или хотя бы оглушить всех эти стражей? Альбина? К большой досаде, я просто не осознавала своих сил, ничего не помнила из прошлого, чтобы понять, как действовать в случае их обретения.

Оставалось только ждать и полагаться на собственные ощущения.

Храм теперь показался слишком маленьким, и до Альбина мне оставалось не так и много — всего несколько шагов. Он взял меня за руку и нетерпеливо подтащил ближе к чаше перед алтарём. Арина беспомощно и уже совсем не зло смотрела на меня, хлопая мокрыми ресницами. Наверное, весь этот месяц с лишним она жила в какой-то надежде, а с моим появлением та умерла. Потому что я не принесла спасение, и никто не пришёл на помощь.

Из мрака каких-то боковых помещений или ходов появились ещё прислужники демона. Ни одного лица нельзя было разглядеть во мраке капюшонов. Они молчали и, кажется, вовсе не издавали никаких звуков — словно тени. Они вообще живые? Я сомневалась в этом всё больше.

Мар-Говин снял с пояса ритуальный кинжал, торжественно вытянул его перед собой, чуть приподняв подбородок, и что-то проговорил на непонятном, но уже знакомом мне языке. Древнем языке Исконных. Я бездумно дёрнулась из его хватки, когда блестящее лезвие приблизилось к моей руке. Альбин пророкотал ещё что-то и хорошенько полоснул меня по запястью. Я вздрогнула в первый миг просто от неожиданности, а после вскрикнула, когда кожу обожгло страшной пекущей болью. Феликс предупреждал, что в особых ритуалах нельзя обойтись без более значительных жертв. И густо падающая на дно каменной чаши кровь, ясно дала мне понять, что сегодня её из меня выпустят прилично, совсем не пару капель.

Себя Альбин тоже не пожалел: разрезал и своё запястье, после протянул руку и соединил свою кровь с моей.

— Вот это самое большое единение, Фрагана, — он повернулся ко мне.

Я слабо видела его лицо через пелену застилающих глаза слёз. Колени подрагивали, от рези в руке хотелось приплясывать на месте и изгибаться в желании хоть немного ослабить мучения. Я теряла силы — так явственно и страшно. Губы похолодели, от кончиков пальцев отлила кровь.

— Зачем тогда было нужно всё, что ты устроил в той часовне? — проговорила я, едва выжав звуки из пересохшего горла. — И зачем изнасиловал меня?

— Сейчас я чувствую тебя гораздо лучше. Потому что познал тебя всю. И скоро всё закончится.

Сбоку к нам подошёл один из прислужников и протянул ему свиток. Другой связал наши с Альбином руки так, чтобы порезы на запястьях соприкасались, прижимались друг к другу. Мне становилось дурно — не только от лёгкой потери крови, но и от осознания, что пока я не могу ничего сделать. И не чувствую никаких особых сил, чтобы что-то изменить.

Альбин развернул свиток, исчерченный непонятными, словно бы совсем хаотичными знаками, вгляделся в него внимательно и поднял над огнём в ближайшей жаровне. Письмена на желтоватой бумаге вдруг вспыхнули огненными чертами, хоть сам свиток даже не начал тлеть. Запахло какими-то благовониями — и вдруг я почувствовала наконец. Как стало горячо внутри. Опустила взгляд — на открытой части груди и плеч, под кожей на руках проступили светящимися отметинами те же знаки, что и на бумаге в руке Альбина. Это было похоже на тот миг, когда Маэль передавал мне свои благословения. Только там свечение было холодным, голубоватым. Наверное, они исчезли с его смертью. Или нет? Если он всё же жив…

В этот самый миг осознания я поняла, что надо действовать. Сейчас. Иначе будет поздно. Ещё пара ударов сердца — и Альбин начнёт забирать мои благословения себе. И кажется, что нужный момент настал, поняла не только я.