Невеста наместника (СИ)

— Я не вижу, почему это не так. Не говорите ничего. Я знаю, что вы скажете, но я верю вам, вам самому, светлому лорду та Хенвилу. И не знаю, кто мне друг, а кто враг.

— Так вы все же считаете меня другом? — приподнял брови ифленец, — приятно слышать.

Темери словно не слышала.

— Да, я знаю, в лесу, и потом, на реке, мы были союзниками, нам некуда было деваться друг от друга. Но сейчас…

— Действительно. Сейчас у вас куда больше возможностей. Вы всегда можете не только договориться с повстанцами, но и возглавить бунт.

Она нахмурилась: Шеддерик словно нарочно старался заострить разговор, превратить его в ссору. Впрочем, он часто так делал, и Темери решила не поддаваться.

— Вы же понимаете, что если б я действительно собиралась все это… ну, уйти, присоединиться к повстанцам… я бы вам сейчас этого не говорила? У меня же была возможность уйти, помните? Много раз была. Но я здесь.

— Да, простите. Меня это немного удивило.

По губам Темершаны скользнула мимолетная улыбка:

— Меня тоже. Но я, наверное, привыкла к вам. И не хочу, чтобы вас убили.

— И на том спасибо. И все же вам кажется, что вы кого-то предаете. Кого?

— Людей, которые могли бы на меня надеяться… нет, не так. Я боюсь, что когда вы объявите о моем возвращении, меня будут… презирать. Словно я предала себя и перешла на сторону врага.

— И все же вы здесь.

— Я обещала.

Шеддерик несколько мгновений смотрел на нее почти с изумлением. Отложил столовый прибор, выпрямил спину:

— Только поэтому?

— Я уже сказала. Я вам верю. И остальное… не так важно. Ведь я не была в Тоненге больше десяти лет. Я ничего и никого не знаю.

Шеддерик сыграл пальцами по столешнице быструю дробь. Вздохнул:

— Ладно, пусть так. Идемте, Янне вот-вот закроет таверну. И еще, сейчас должен прийти человек из замка, он расскажет последние новости. Я ему доверяю, как себе.

Темери кивнула. Она не ожидала такого пристрастного расспроса, но сейчас почему-то испытала облегчение. Словно бы этот разговор нужен был и ей самой, чтобы лучше разобраться в происходящем.

С момента, когда она покинула монастырь, прошло не так много времени — жалкая пара недель, даже меньше. Но казалось, что прошла целая жизнь.

В монастыре было спокойно и безопасно. Да, ей казалось, что это и есть ее призвание… но хотела ли она сейчас туда вернуться?

Бросила косой взгляд на чеора та Хенвила и с удивлением поняла, что нет.

Светлый лорд чеор Шеддерик та Хенвил

В пустом зале горели лишь три свечи, создавая таинственный полумрак. Тильва принесла яблочное вино и гренки, поприветствовала гостей и ушла, считая, что все, что ей нужно знать, муж потом расскажет.

Янне принарядился, словно для официальной встречи в замке, Темершана же сидела с прямой спиной, глядела в стол и водила пальцем по трещинам. Мысли ее явно были где-то далеко. Только Гун-хе безмятежно улыбался, разглядывая поочередно всех собравшихся. В таком приподнятом настроении Гун-хе пребывал с момента их встречи.

Шеддерик наполовину был уверен, что отдохнув и трезво оценив перспективы, Темершана Итвена постарается быстро и незаметно сбежать. За минувшее время он действительно неплохо ее узнал, но при том каждый раз удивлялся причинам и мотивам ее поступков и решений. Она оставалась загадкой. Загадкой со странным, искаженным пониманием долга. Иногда трогательно-наивная, иногда — решительная и отважная.

Да, ей всерьез пока не приходилось выбирать свою сторону — обстоятельства решали за нее. Но вот теперь — то ли она сочла, что за ее побег отвечать будет дядя Янне и его семья, то ли просто испугалась. А может — она не лукавила, когда говорила, что собирается исполнить данное еще в монастыре обещание.

Шеддерик надеялся за день успеть переговорить не только с помощником, но и с начальником замковой стражи и с братом… но для этого пришлось бы незаметно проникнуть за стены, а потом так же незаметно уйти. И Шедде не стал рисковать. Как оказалось — зря: его все равно заметили и даже, судя по подслушанному Темери разговору, успели донести тем, кому это знание было необходимо.

Да, может быть и стоило появиться в замке сразу, внезапно, как первый снег. Никто не успел бы подготовиться. И врагам пришлось бы действовать по наитию, экспромтом. А экспромты в политике чреваты ошибками.

Но все плюсы такого решения перечеркивал один фактор — усталость. Шеддерик, как ни прискорбно это признавать, безумно устал. А значит, сам был способен на любые ошибки.

Тем временем Гун-хе вытряс на стол из сумки целую гору конвертов и небольших полосок писчей бумаги.

— Доносы, — с мягким южным акцентом пояснил он. — Есть интересные. Могу рассказать!

— Конечно. Но сначала расскажи все, что я пропустил. Как обстоят дела. О чем сплетничают благородные чеоры. Какова общая обстановка.