Невеста наместника

Патлатый попытался увернуться, но Тильва с маленькой блинной сковородкой стоявшая у него за спиной, не позволила случиться этой несправедливости и от души приголубила говорливого гостя по затылку. По залу поплыла чистая низкая нота.

Помощнику и плотнику с «Летучей рыбки» осталось только утащить тело туда, куда показал Янур.

Потом шкипер позвал Джарка — мальчишка не просто не спал, а вовсе даже подглядывал и подслушивал все, что происходило в зале, устроившись на ступеньках лестницы, ведущей на второй этаж. Изредка он даже осмелился выглядывать из-за перегородки.

— Помнишь адрес, который называл тебе ифленец?

Джарк уверенно кивнул.

— Далеко это? Сможешь меня проводить?

— Куда вы, ночь на дворе! — возмутилась Тильва.

— Я волнуюсь за рэту, — пояснил Янур. — И хочу спросить у ифленцев, что случилось на самом деле. Мы будем осторожны, как контрабандисты!

Но последняя фраза Тильву почему-то не обрадовала.

Впрочем, останавливать мужа она и не собиралась — тоже переживала за Темершану. Рэта она или не рэта — она гостья Тильвы, почти член семьи…

Наместник Кинрик

Наместник в тот вечер более всего хотел бы оказаться не наместником, а простым каким-нибудь солдатом или лучше — садовником. Солдату легко — услышал приказ, беги, исполняй. И ни о чем не думай — думать за тебя будут командиры. Но садовнику еще лучше: никаких приказов, никаких переживаний — знай себе кустики подстригай да цветочки поливай, если жарко. А зимой и этим заниматься не нужно.

Наместнику же предстояло много дел. Раз уж он собрался делать все сам. И раз уж от его сегодняшних действий зависит, ни много ни мало — судьба страны.

Он даже ухмыльнулся: да уж. От допроса одного ювелира и одной девочки-компаньонки… как причудливо иногда сплетаются события, и как мало бывает нужно для того, чтобы колесница истории свернула с надежно накатанной колеи и понеслась под откос.

Если бы Шеддерик мог прочитать мысли брата, то, пожалуй, сначала он углядел бы в них смертную тоску, продиктованную острым нежеланием заниматься государственными делами, и почти такое же острое желание все бросить и прямо сейчас сбежать в город. В маленький дом на окраине, где его всегда ждут. Где любят, понимают и прощают — почти всегда.

Нейтри… думать о ней было приятно. Даже когда приходится метаться из угла в угол по собственному кабинету в ожидании, когда посланный Гун-хе дежурный гвардеец приведет проштрафившуюся компаньонку рэты.

Сам Гун-хе как раз таки не суетился. Аккуратно и точно он разложил на конторке чернильный прибор, приготовил несколько перьев и желтоватых листов писчей бумаги. Зажег дополнительно несколько свечей.

Так что в момент, когда в кабинет Кинрика привели испуганную и слегка встрепанную чеору Вельву Конне, он был полностью готов к разговору.

В отличие от наместника, который успел лишь поспешно усесться за свой стол и застегнуть верхние крючки ворота.

Гун-хе же невозмутимо шагнул девушке навстречу и в приветствии протянул руку. Кинрик вспомнил, что на юге принято приветствовать женщин, касаясь их ладонью собственного лба. В Ифлене эта традиция сначала казалась варварской, а потом, когда южные правители слишком близко к сердцу приняли мощь ифленского флота у своих берегов, и со свойственной им дальновидностью вывели навстречу свою боевую армаду, едва ли не превосходившую и числом кораблей и числом пушек, иноземная традиция даже на время стала модной.

Вельва, видимо, поняла, что съедать ее здесь прямо в сыром виде никто не станет, немного успокоилась и даже кокетливо стрельнула глазами в сторону Кинрика.

— Добрый вечер, чеора Конне, — поднялся навстречу и Кинрик, — Прошу прощения за возможно слишком грубое обращение. Но дело спешное. Возможно, от ваших ответов зависит судьба всего Танеррета.

Девушка мигом выпрямилась и уже уверенно шагнула навстречу.

— Я готова ответить на все ваши вопросы, светлый лорд.

Это Кинрика приятно удивило — он уже заранее готов был к тому, что перепуганную девицу сначала придется долго успокаивать, а потом еще окажется, что она не знает и не помнит ничего полезного.

Он указал ей на кресло.

— Прошу вас, — обернулся он к Гун-хе.

Помощник Шеддерика вежливо поклонился теперь уже Кринрику и подошел ближе.

— Верно ли, что вы помогали рэте собраться к выходу?..

— О, да, мы рассматривали дары. Рэта милостиво позволила нам даже кое-что примерить…

— В том числе магическое ожерелье?

Девушка нервно куснула нижнюю губу и кивнула. Она была сама кротость и внимание.

— Рэта милостиво позволила мне примерить украшение. И клянусь, все было хорошо! То есть, как надо! Такое красивое… тяжелое…

Она даже чуть заметно улыбнулась, вспомнив, как чудесно переливались рубины у нее на шее.

— Я не знаю, почему, когда его надела рэта, оно превратилось в эту гадость!

Гун-хе сочувственно покивал.

— Это ведь вы посоветовали наместнику сделать невесте такой подарок?