Невеста напрокат, или Дарованная судьбой

— Краор. Там руководит Тангавор Скай-Дарао. Пятый уровень, по последним данным. Думал, что будет очередная трата времени, но теперь… — Мужчина посмотрел на безмятежное лицо дочери, застывшей вне времени, и нежно прошептал: — Я тебя вылечу, и ты снова будешь совершенной девочкой, моей Лалиней.

Маритта отвернулась, чтобы он, не дай боги, не увидел выражение ее лица.

— Скай-Дарао? — вдруг переспросила она.

— Да, сын нашей племянницы. — Судя по голосу, Бранд был не в восторге от перспективы встречи с родственником.

— Возьми меня с собой. Я умираю в этой темноте.

Даже так? Бранд ухмыльнулся. В мире Краор определенно надо будет внимательно смотреть по сторонам, раз даже Маритта туда просится. Сладкое предвкушение сгущало кровь и ударяло в голову.

Глава 6

Одиночество — это то,

что мы сами придумываем,

когда нам никто не говорит

три простых слова…

— Для кого весь этот грандиозный прием? — поинтересовалась я у Тангавора за завтраком.

— Для Круга Посвященных. В основном, это перспективные ученые. А также творцы, дельцы, те, кто нас заинтересовал. И мы не против, чтобы они покинули Мертвые миры.

— Да? Можно уехать?

— Можно, но существует столько условий, что покидают осколки буквально единицы.

Я нахмурилась:

— То есть вы решаете, кто достоин жизни в Открытых мирах, а кто нет?

Тангавор в ответ улыбнулся:

— Там огромный и жестокий мир, основанный на кастовости и магии. Глупо вывозить людей отсюда, чтобы они пополнили армию нищих. Поэтому главное условие — наличие рабочего контракта. Больше всего везет ученым — мы ежегодно отсылаем научные проекты в Высший Совет Мертвых миров. Случается, что автор идеи признается перспективным — тогда ему предлагают должность в каком-либо научном центре, что дает приличное положение в обществе.

Я насупилась, вынужденно признавая его правоту.

— То есть вы забираете у нас лучших людей?

— Да. — В его усмешке мне слышался подвох.

— И многие уехали за твое правление?

— Один ученый.

— Всего один? За… — Я неопределенно повертела рукой, сообразив, что совершенно не знаю, сколько правит тут Тангавор. Я секунду назад злилась, что они забирают у нас лучших, а теперь расстроилась, что всего одного.

— По моим данным, в среднем уезжает один человек за полстолетия.

— Тогда зачем весь этот Круг Посвященных? Раз вы точно знаете, что там нет никого «достойного».

— Это стимул для людей развиваться.

Так легко забывается, что рядом не обычный мужчина, а Высший. Айянер, присматривающий за глупыми людьми, умудрившимися уничтожить свой мир. Вправе ли Высшие решать, кому и где жить? А заслужили ли мы право на свой выбор?

— Вы настолько нас лучше?

— Я так не считаю, — ответил аттар тихо и совершенно серьезно.

Где он, свободный и разумный человек, в которого я верила с детства? Ханна-Мэй, выбравшая жизнь здесь, наверняка понимала, что домой уже не вернется. Она сознательно выбрала жизнь в клетке. Но не выглядела как человек, отказавшийся от свободы. Да что там, большая часть живущих во дворце людей оказались иммигрантами из Открытых миров. Они решили, что жизнь в Мертвых мирах лучше, и переехали прочь от магии и прочь от драконов.

К тому же Тангавор недавно сводил меня в библиотеку и показал, как на самом деле жили первые люди. Разве справедливо было называть клеткой мир, где нас берегли от войн, эпидемий, диктатуры, голода и нищеты?

***

Я бродила между идеально подстриженными кустами в дворцовом парке и подглядывала за сосредоточенной суетой профессионалов. В центре собирали из зеленого камня портальную площадку, похожую на ту, что стояла в золотистой пустыне у храма. Оказывается, подвальная не выдержит такого сильного портала.

Чем больше я пыталась понять мотивы Тангавора, тем сильнее видела в его желании иметь невесту какую — то мальчишескую прихоть. Вот только в картину пошлой бравады не укладывались затраченные ради достоверности спектакля усилия. Видимо, у Высших свои непонятные мне игры. Тангавор к каждому жителю дворца применял ментальное внушение. Легкое надавливание, постепенное, и вскоре все уже видели во мне исключительно невесту. Законную и уместную.

Я свернула в закрытую часть парка и направилась к стеклянному розарию. Мое любимое в последние дни место. Внутри теплицы стояла влажная жара, такая же как в долине Идайн. С наслаждением распустила волосы и двинулась вдоль кустов.

Тангавор не удивился, когда пару недель назад я переехала в персиковые покои на другом конце этажа, — до меня дошли слухи про Алию и его сбитые руки. С тех пор ночи стали для меня мучительно бесконечными. Мне снова и снова снился храм. Я стояла на пороге, незримо ощущая, как клубившаяся меж свечей тьма сердится на меня. Непонятное чувство вины душило и вызывало слезы. Отчаянно рыдая, я молила темноту… и каждый раз при пробуждении не могла вспомнить — о чем. Что выпрашивала у суровой и непреклонной тьмы? А еще ждала. Ждала, когда меня кто-то неизвестный коснется теплой ладонью и поведет за собой. Поможет переступить порог и пройти непонятную дорогу до конца.