Невеста оборотня

- Остановитесь на следующей почтовой станции и поменяйте лошадей. А сейчас гоните этих несчастных животных как можно быстрее, пока они совсем не выбьются из сил.

Нам повезло, что почтовая станция находилась не так далеко от того места, где мы находились. Лошади моего дяди, великолепные создания, привыкшие к сытой жизни и легким обязанностям, проделав свою лучшую в жизни скачку, остановились, тяжело поводя боками; сильная дрожь пробегала по их ногам. Тем временем погода начала изменяться, и мы стали ощущать климатические особенности долины, протянувшейся с севера далеко на юг. Ветер завывал все сильнее, выстуживая грязные колеи на дороге, и в сыпавшем с утра дожде стало появляться все больше снежной крупы. Тем временем мы заняли места в нашем экипаже, в который уже были впряжены свежие лошади, оскальзывающиеся на обледенелых лепешках грязи, хрустящих под колесами. Под летящим снегом исчезали стены и изгороди придорожных домов, и в сгущающихся ранних сумерках огни экипажа казались всего лишь светлыми пятнами на темной поверхности, сквозь которую, оставляя глубокие борозды, катила тяжело нагруженная карета.

Тем не менее призывы продвигаться через замерзшее болото как можно быстрее были лейтмотивом обращений м-ра Сэквила к Барри. После того как мы получили подтверждение словам Хиби на той ферме, где Сен-Лауп нанял двуколку, мы обменялись лишь парой фраз, так как были целиком поглощены задачей удержаться от падения на днище кареты, кренившейся во все стороны позади стремительно уносящихся в ночь лошадей.

Один или два раза, когда карета катила по ровным участкам дороги, я, используя эти короткие передышки, обратился к м-ру Сэквилу с вопросом, что он собирается предпринять, когда мы наконец домчимся до Нью-Дортрехта, причем я полагал, что мне следует рассказать ему и о своем собственном плане. Но прежде, чем мы успели поведать друг другу о своих соображениях, моя диванная подушка упала вниз, а страховочные ремни заскрипели под тяжестью моего брошенного вперед тела. Затем мощное плечо пастора вонзилось мне в подреберье, ибо карета резко накренилась в мою сторону, и мы с мистером Сэквилом оказались в одном и том же углу сиденья.

Тревога, как бы даже такой крепкий и надежный экипаж в результате столь сильных ударов не развалился на части, или что одна из лошадей может сломать себе шею или ноги в какой-нибудь из дорожных выбоин, и тогда мы окажемся совершенно беспомощными в этой грязной и снежной пустыне, целиком завладела моим сознанием. Я утратил даже ощущение пролетающего времени. И после этого ужаса, тянувшегося, казалось, целую вечность, в которую вместились и бесконечные удары, и синяки, и кровоподтеки, я был несказанно удивлен, когда наша карета наконец остановилась и свет фонаря, раскачивающегося над дорогой, высветил сквозь водоворот снеговых вихрей хорошо знакомые очертания первых домов Нью-Дортрехта.

М-р Сэквил открыл дверцу кареты и оказался на дороге прежде, чем я смог привести в порядок свои мысли и восстановить кровообращение в своих одеревеневших за долгие часы пути ногах.

- Поезжайте, Барри, к таверне и ждите нас там, готовые к немедленному выезду, - приказал пастор. - Для вашего хозяина будет приятной неожиданностью знать о нашем возвращении, когда м-р Фарриер и я не спеша сообщим ему эту новость. Пойдемте со мной, Роберт. - И без лишних слов он направился вверх по крутой улочке, уходящей к Холму повешенных, ступая по мощеному тротуару шагом, поддерживая который, я задышал часто и тяжело.

Из прорезей металлического корпуса, высвечивали на привидении яркие пятна, превращающие в крапчатые его седые волосы и половину мертвенно-бледного лица со впалыми глазами. Это было так, и моя рука, держащая оружие, дрогнула. Но м-р Сэквил остался недвижим.

- Сдавайтесь, Сен-Лауп! Остановитесь, или вы умрете! - закричал он. Привидение застыло на месте. Мы не заметили ни единого его движения. Просто фонарь потух и сделал нас слепыми в столь неожиданно наступившей темноте. Я скорее почувствовал, чем увидел, как пастор прыгнул вперед, а затем услышал его приглушенное довольное восклицание, когда он пнул фонарь ногой и тот, взлетев в воздух, ухнул в снег. Впрочем, фонарь вновь замерцал, когда пастор поднял его, и даже вдруг загорелся прежним ровным Светим. Затем священник взял меня за руку и подтолкнул вперед к дверям кухни.

- Достаньте ваш пистолет и взведите курок, - приказал м-р Сэквил. - Вы должны прикрывать меня, пока я буду взламывать дверь. Де Рец, негодяй по своей сущности и тот же волк, может оказать нам сопротивление. И помните, что мы сражаемся против Протеуса. Ха! Огонь! Ох, стреляйте!

Мы собирались преодолеть не менее дюжины футов по тем каменным ступеням, которые старый Пит и клерк из адвокатской конторы окрасили своей кровью, когда раздался предостерегающий возглас пастора и впереди, как и в ту ночь, когда я и Киллиан закрывали двери опустевшего дома, я увидел стремительно несущуюся тень.