Невеста по найму (СИ)

-  Я пальцем в небо целилась, Олег! - перебила Евдокия. - Я отыграться захотела! Найти комок грязнущего белья! Нашла, - сыщица печально усмехнулась, - почти профессионально.  Я злая заштампованная стерва, Олежка. Все знают - только гадкий человек вечно думает о людях гадости. А Николай Васильевич... он - мудрый, добрый...

- Ну-у-у, пошло-поехало... Пепла голову посыпать - принести?

-  Обойдусь, - грубовато, все еще переживая о том, что подумал о ней хороший мудрый диверсант, буркнула Землероева.

Олег расстроено смотрел на девушку. Он думал, что период самобичевания у сыщицы уже прошел, на памяти Олега Дуся взбрыкивала пару раз и последний кризис произошел примерно год назад. Тогда Землероева всерьез подумывала завязывать с сомнительным ремеслом, заводила с шефом душеспасительные разговоры: «Олег, а ты не думаешь, что мы занимаемся гадким делом, а? Следим, подслушиваем, подглядываем, не хило на чужой беде зарабатываем?..»

Паршин тогда уже знал, что у Землероевой существует чисто русская привычка - ковыряться пальцем в душах и придаваться сомнениям. Повел себя терпеливо:

-  Залезь-ка ты, Дуська, в Интернет и набери в поисковике «мутизм», - предложил Олег. - А пока не набрала, кратко информирую. Мутизм, Дуська, - это временная утрата дара речи. Она возникает у человека при обиде, сильном шоке, других психологических встрясках. Человек, подверженный мутизму, не может говорить с обидчиком или собеседником, просто поднявшим на него голос. Он замыкается и молчит, как проклятый. Даже если очень хочет поговорить о том, что его волнует, - замыкается и в лучшем случае мычит и мямлит. И как ты думаешь, Дусенция, что должен делать человек, не умеющий грамотно построить разговор? Он знать не знает о своем расстройстве, он приступает к разговору, а дальше - ни тпру ни ну. Бестолочь одна.

-  Не понимаю, при чем здесь наш промысел.

-  А притом, что человек, не способный к разговору, может окончательно сбрендить и натворить дел. Он замкнется, черт-те чего накрутит... А дальше что? Мордобой? Суицид? Развод при самом слабом случае или убийство, если вовсе перемкнуло? - Паршин тогда выдержал длительную паузу, внимательно поглядел на Дусю и кивнул: - Наименьшим злом будет визит в нашу контору. И причем хочу заметить: ты не задумываешься о том, почему клиенты конкретно к нам косяком идут?

-  Мы не химичим, не подставляем...

-  Не шантажируем, - вместо Евдокии подвел черту начальник. - Мы, Дуська, делаем доброе дело - выручаем людей. Помогаем им избавиться от подозрений или убедиться, что рядом с ними находится подлый индивид, двурушник. И если ты сейчас нос презрительно наморщишь и поднимешь лапки, то эти бедолаги пойдут к... к Диме Пучкову, например. А слышала, чем недавно закончилось одно расследование Пучка?

-  Его какая-то тетка чуть не пристрелила.

-  Вот. - Паршин значительно задрал вверх палец. - Пучок тетку и ее любовника жестко на бабки выставил, а когда они платить перестали, всю дезу слил их половинам.

В итоге после всего сказанного Паршиным Дуся малость возгордилась. И перестала постоянно морщить нос при запахах чужого исподнего.

Как оказалось нынче, на чужую гнусность Евдокия перестала реагировать, но перестроилась на собственные рельсы. «Без комплексов, видать, не может», - расстроился Олег.

-  Что будем делать? - спросил бывший полицейский унылую напарницу. - Информация ведь - в масть. Терезу надо разматывать.

Евдокия грустно хмыкнула:

-  Разматывать отрез фланели. Ты, Олег, нарочно меня дразнишь?

- Да нет. Говорю так, как привык. Удивляюсь только, куда у тебя весь пыл пропал. Обычно несешься, что тот паровоз - на всех парах, не остановишь. - Паршин присмотрелся к Евдокии, пыла так и не увидел, проговорил: - Понимаю. Вспомнила о Васильевиче. Распереживалась, что тот плохо о тебе подумал, и решила, будто он прав на сто процентов, а оправдаться здесь же и сейчас невозможно... Но хватит, Дуся, нюни разводить. Пора работать.

Евдокия подняла на шефа удивленные глаза: какой, однако, прозорливец! Все увидал, все разглядел, вывод сделал правильный, тон верный подобрал - дал слабенькую оплеуху и мозги поправил.

-  Нам надо решить, как использовать полученную информацию, - деловито продолжал Олег. -  Придержать ее и приглядеться? Или надавить и размотать? Ты, Евдокия, здесь больше в теме, так что предлагай.

Евдокия встала с табуреточки, прошла до окна и заговорила, глядя на готовящийся к ночи сад.

-  Когда я собиралась ехать сюда, то не сказала Миронову всей правды, Олег. Саша не тот человек, с которым хочется и нужно делиться ощущениями. Тебе скажу. - Дуся повернулась к Паршину. -  Во время разговора с тем самым хорошим человеком, как только я узнала о Доброжелателе, у меня вдруг мелькнула мысль: «Обаньки! Так я же знаю кто он!» Я толком не успела эту мысль оформить, она промелькнула, а человек продолжал рассказывать интересные вещи, и я отвлеклась... - Дуся расстроенно поглядела на командира. - Олег, я отвлеклась! И мысль ушла.

-  А ты уверена, что она вообще была? - с прищуром произнес начальник, отметив, что напарницу оставила зеленая тоска.