Невеста по принуждению

И судя по его взгляду…

— Моя милая, маленькая Каролина выросла, — слова отца наносят боли больше, чем удар топора в спину. Потому что он никогда не говорил мне этих фраз. Не произносил, что я та маленькая девочка Лина. — И рано или поздно это бы случилось. Господину Вернеру я передаю не только компанию, но… И свою дочь.

Всё это — больнее любой пощёчины, которую вчера мне дала мать. Хуже тех пальцев, что сковывали щёки, на которых остались едва заметные синяки. Замазать их легче, чем убрать из жизни Влада.

Который стоит и чувствует своё превосходство. Над маленькой мной. Мысленно размазывает своей мощной ладонью. Растаптывает дорогим ботинком.

Но я не позволю ему почувствовать полную победу.

По крайней мере, не сейчас.

Натянуто улыбаюсь, подходя к новоиспечённому жениху. Смотрю ему прямо в глаза. В такие тёмные. Отличные от моих голубых.

Мы две противоположности, поэтому не уживёмся. Две стихии, столкнувшиеся между собой, которые никогда не смогут взаимодействовать.

Только борьба. Начавшаяся в этот момент.

Горячая ладонь обвивает талию, но я терплю. Пальцы проходятся вдоль позвоночника, специально играя на моих и так до предела расшатанных нервах.

Поворачиваюсь к залу, продолжая улыбаться.

— Ты дал мне двадцать минут, — произношу тихо, чтобы слышал только он. Дико обидно. Играет ситуациями, происходящим, как искусный игрок. Не даёт выбора своим противникам, заводя их в ловушку.

Как меня.

Без права выбора.

— Они ещё не истекли, — знаю, что для него минуты ничего не значат.

Судя по тому, как счастлив и не удивлён отец, договорились об этой авантюре они недавно, но и не десять минут назад… Возможно, вчера, или за несколько дней до мероприятия.

А значит, весь этот фарс в кабинете… Только для того, чтобы поиграть на моих нервах. Снова.

— Я подумал, — Влад опускает голову вниз. Чуть ли не касается своими губами моего покрасневшего уха. Мерзавец. — И решил. Зачем оттягивать неизбежное? Только зря тратим время. Ведь можно сделать всё быстро. Без сопротивления. Поэтому, улыбнись, невеста, хмурое лицо тебя не красит.

Глава 9

— Что это значит, отец? — меня до сих пор колотит от злости, что поселилась в груди на той сцене. Всё выглядело так обычно и правдиво, что даже я подумала, что серьёзно стала невестой Вернера. — Когда вы только успели?!

Хожу из стороны в сторону, меряя кабинет шагами. И мне всё равно на уставшие от каблуков стопы и длинное платье, которое постоянно путается под ногами.

Как только всё это представление закончилось, схватила отца под руку и увела из зала под насмешливый взгляд Влада.

Знала, что заведомо проиграла, но…

— Ты буквально продал меня! — возмущённо восклицаю, наблюдая, как возвращается равнодушный отец. Нет той тени улыбки, что он показывал мне всего пять минут назад.

— Успокойся, Лина, — да как здесь можно успокоиться?! — Это не продажа, а взаимовыгодная сделка.

Застываю, когда слышу эти слова. Он сейчас серьёзно? Даже не отрицает того факта, что практически обменял меня на деньги?

— Взаимовыгодная сделка? — голос надрывается. Я не стальная, и какой бы сильной не хотела порой выглядеть, всё-таки была слишком ранимой. — Влад выкупил у тебя компанию. Ту, которая висит на волоске от разорения. Её никто не купит. И тут ты говоришь, что этот немец становится её владельцем по доброте душевной? Ты отдаёшь в обмен меня. Совсем считаешь свою дочь маленькой и глупой?

Я говорю то, что думаю. А такое бывает редко. Мне легче промолчать, выдержать любую боль и потом без единого звука уйти, не раздувая ссоры. А сейчас… Обида рвётся из груди, подталкивая высказаться без прикрас.

Отец никак не реагирует на мои слова. На его лице нет ни капли жалости, вины или сожаления.

— Ты не хотела замуж за моего партнёра, — его голос суров, а это значит только одно — злится, но сдерживается. — Я тебя услышал. Нашёл для тебя наиболее подходящую кандидатуру. Не старого, красивого, богатого. И так ты хочешь отплатить за мою тебе помощь? Клеветой?

И снова шок. Да ладно…

— А я тебя просила об этом? — выдавливаю отчаянно.

Я понимаю, что уже ничего не сделаешь. Обратного пути нет. Как только Лёша узнает о помолвке, порвёт со мной любые отношения. Да и поздно… О нас с Вернером уже объявили.

Неофициально, но для всех мы теперь жених и невеста…

— Ты ещё поблагодаришь меня за это, — папа отстраняется от стола, о который всё это время опирался, и проходит мимо меня. Не смотрит, отводит взгляд. Нет, ему не стыдно. Просто думает, что он прав и не будет извиняться.

Как и всегда.

Закусываю губу и смотрю в пол. Обхватываю запястье другой руки ладонью и впиваюсь ногтями в кожу. Следов не останется, но эта боль немного, но приводит в себя.

Молчу, потому что понимаю — что-то говорить нет смысла. Бесполезно. Ведь уже ничего не исправишь.

Хлопок двери за спиной окончательно добивает.

Опираюсь о деревянный шкаф, прикасаясь лбом о холодную поверхность. Нужно остыть. Хорошенько подумать. Иначе могу натворить какую-нибудь глупость.