Невеста по заказу

Это были мягкие голубые рукавички, которые терпеливые руки Лотти связали за последнюю неделю. Рукавички портил только один неверный стежок, и их создательница взирала на свое произведение с едва скрываемой гордостью.

– Давно я этим не занималась, – посетовала она, глядя; как бережно девочка надевает рукавички. – Раньше я вязала для всех маленьких девочек, по паре каждый год к Рождеству, – сказала она Сисси, которая всегда внимательно слушала рассказы о жизни в «Новой надежде».

– А сколько было маленьких девочек в доме, где ты жила? – спросила Сисси, расправляя складки на своем платье.

– О, около тридцати, – задумчиво ответила Лотти. Она вспоминала лица детей, которых больше никогда не увидит.

– Наверное, это был очень большой дом, – сказала Сисси, поудобнее устраиваясь на подушках рядом с Лотти.

– Да, это было большое здание из красного кирпича, с двумя просторными спальнями наверху, с рядами коек, на которых спали девочки.

Лотти прикрыла глаза и представила себе этот дом, единственный дом ее детства.

– У нас была большая кухня. Там посередине стоял стол, за которым я каждое утро месила тесто. А еще у нас был небольшой ледник, где хранились молоко и масло.

– А что такое ледник? – спросила девочках любопытством.

Лотти улыбнулась, вспомнив еще одну вещь из своей жизни в приюте.

– Это был деревянный ящик, в котором в холоде хранились продукты. Развозчик льда приезжал два раза в неделю и привозил лед. Летом он приезжал три раза в неделю. Если девочки вели себя хорошо, то им давали пососать кусочки льда.

– И тебе тоже?

Воспоминание о холодном, быстро тающем на языке кусочке льда заставило Лотти поежиться.

– Да, и мне тоже, – проговорила она задумчиво.

– А это что, был волшебный дом?

Лотти покачала головой.

– Нет… Вовсе нет, – ответила она с грустью в голосе. – Ледник был, наверное, единственным достижением цивилизации, которое у нас имелось. Многое приходилось делать самим. Люди нам, правда, помогали – приносили поношенные платья, какие-нибудь остатки урожая со своего огорода… Методистская церковь нам тоже помогала…

– А у вас там был огород? – спросил Томас, перегнувшись через перекладину. Он, как и сестра, любил слушать рассказы Лотти.

– Да, был. Мы выращивали картофель, свеклу и морковь, – ответила Лотти. – И еще мы там выпалывали сорняки, – добавила она, выразительно взглянув на хихикающую Сисси.

– И вы собирали яйца, – подсказала девочка.

Лотти кивнула:

– Да, каждый день. На завтрак. Иногда для лапши. А еще мы продавали их на рынке или меняли на молоко.

– А у вас что, не было коровы? – недоверчиво спросил Томас. Мальчик не мог вообразить себе дома без коровы или какого-нибудь другого животного, дающего молоко.

– Нет, коровника у нас не было, только курятник и огород.

– А чем занималась ваша мама? – спросила Сисси.

– У меня не было мамы, – тихо ответила Лотти. – Только мисс Эгги.

– А папа ваш кто был?

– Все, достаточно, Сисси, – подал голос Джон, внимательно слушавший воспоминания жены. За десять минут она поведала детям о своей прошлой жизни больше, чем ему за три месяца.

Лотти повернулась в его сторону:

– Все в порядке, Джон. Мне не тяжело отвечать на эти вопросы. – Тихонько вздохнув, Лотти продолжила: – Сисси, у меня не было папы. Мисс Эгги забрала меня у полисмена однажды утром, мне тогда было всего лишь несколько дней от роду. Мисс Эгги дала мне бутылочку с разбавленным молоком и укутала меня, чтобы было тепло. Девочки постарше по очереди кормили меня и купали. Не правда ли, у меня было много мам? – сказала она бодрым голосом.

– Но не было папы, – тихонько вздохнула Сисси. Очевидно, это обстоятельство показалось малышке настолько печальным, что она не решилась говорить о нем в полный голос.

– Да, не было, – согласилась Лотти.

– Значит, ты сирота? – Сисси с надеждой посмотрела на женщину, сидевшую рядом.

Лотти кивнула:

– Да, Сисси, сирота.

– Так же, как и я?

– О нет! – запротестовала Лотти. – У тебя есть дядя Джон, а это почти так же хорошо, как если бы у тебя был папа.

– А сейчас у нас есть, еще и вы, мисс Лотти, – уверенно сказала девочка.

– Да, у меня есть ты… и Томас, – кивнула Лотти.

– И дядя Джон, – подхватила Сисси.

Чувство любви наполнило сердце Лотти.

– Вы – моя семья, – сказала она с гордостью.

– Расскажите еще что-нибудь о том, как вы жили, – попросила Сисси, прильнув к Лотти.

Довольная тем, что ее просьбу удовлетворили, малышка с жадностью слушала рассказы о маленьких девочках, о долгих днях, проводимых в классной комнате, о тоскливом однообразии приютской жизни. Все это Лотти ухитрялась немного смягчать, чтобы не пугать ребенка.

Так прошел примерно час. Лошади бежали ровно, взвихряя копытами снег, выпавший с утра примерно на дюйм. Но изрезанная колеями дорога утомила Лотти, и к моменту, когда они въехали в город, ей уже не терпелось покинуть свое ложе.

Около церкви бегали и играли мальчики, и Томас с нетерпением ждал, когда же, наконец, он сможет к ним присоединиться.

– Хорошо, что мы рано приехали, – выдохнул он, спрыгивая с повозки, и его смех слился со смехом других детей, звавших его играть.