Невеста поневоле

— Ты хочешь, чтобы я так вела себя? — безразлично спросила я.

— Нет, просто это странно, — не успокаивался он.

— Я выполнила твои условия. Теперь я хочу увидеть Влада.

Несколько секунд «муж» сверлил меня взглядом, но потом все же взял за руку и переместил на знакомую мне поляну. Неужели Влад пролежал на холодной земле всю ночь?!

Мой любимый лежал на боку, в сторонке скучали трое парней, которые, видимо, должны были его охранять. Я тут же вырвала у Богдана свою руку и бегом бросилась к Владу. Присев рядом, отметила, что он побледнел, а синяки стали почти фиолетовыми. Моя сила вырвалась мгновенно, опутывая его и залечивая раны. Я чувствовала исходящие от меня потоки, которые беспрепятственно проникали в его тело и лечили. Через минуту Влад открыл абсолютно здоровые глаза и резко сел. Все кровоподтеки исчезли, рука зажила, он был здоров, как бык!

— Руся? — растерялся он, увидев меня. — Почему ты так одета?

Ах, да, на мне же свадебный наряд…

— Я вышла замуж, — горько улыбнулась я, наблюдая за тем, как округляются его глаза.

— Ты похожа на героиню сказки «Морозко», — прошептал Влад. — Это шутка? Какое замужество? — его самообладание начало трещать по швам, он резко встал, безумным взглядом смотря на Богдана.

— Влад, успокойся, — я тоже встала и обняла его за плечи. В своем видении я кричала и плакала, но сейчас решила, что это заранее проигрышная тактика. — Все хорошо, слышишь? — я заглянула в его глаза и попыталась погладить по руке.

— Хорошо?! — прошипел Влад, его лицо исказилось болью. — Ты хочешь быть с ним?!

Я отрицательно замотала головой, стараясь справиться с бушующими внутри эмоциями.

— Все будет хорошо, — я поцеловала его в губы, и вот тут к нам поспешили «тюремщики». — Я люблю тебя, Влад. И всегда буду любить, родной мой.

— Ты что-то задумала? — с беспокойством спросил он, когда его начали оттаскивать от меня. — Руся, не смей ничего с собой делать, слышишь?!

— Не буду, — пообещала я, глядя, как его скручивают и ведут в сторону леса. Он вглядывался в мое лицо, пытаясь понять, что я сейчас чувствую, а я просто улыбалась ему.

Богдан подошел ко мне и взял за руку, пытаясь увести.

— Не смей трогать её! — в ярости закричал Влад на него. — Руся!

В его голосе было столько боли, что я не выдержала и заплакала. Парни уже скрылись за деревьями, но Влад продолжал кричать. Богдан смотрел на меня с каким-то затаенным любопытством. Он настойчиво повел меня прочь, а я не нашла в себе силы, чтобы сопротивляться ему.

Секунда — и мы стоим возле главной площади. Солнце уже вышла из-за горизонта и залило все своим светом. «Муж» взял меня за руку и повел в центр. Люди оборачивались, улыбались и поздравляли нас. На меня смотрели с восхищением, некоторые девушки — с неприязнью и откровенной завистью, но грубого слова никто не посмел высказать.

Богдан провел меня к центральному столу. Как я поняла, что он центральный? Да очень просто — он был самым длинным, на нем стояли самые дорогие блюда, а ещё за ним сидели наши с Богданом родственники. Мы сели во главу стола. Передо мной стояла пустая тарелка, но наполнять её не было никакого желания. Богдан же выглядел до невозможности счастливым, всем улыбался, сверкая своими белоснежными зубами.

Мама бросала на меня обеспокоенные взгляды, но я их полностью игнорировала. Меня не покидало противное ощущение, что я оказалась продана самым родным человеком. Вокруг все шумели, зазвучала музыка, молодежь вовсю танцевала. Где-то вдалеке послышались веселые подначивания, видно, кто-то решил устроить соревнования. Так странно… Я всегда думала, что моя собственная свадьба будет для меня праздником, важным событием, а оказалось все с точностью до наоборот. Вокруг меня царит веселье, все выглядят счастливыми, а я думаю только о том, что на краю леса сейчас находится Влад, состояние которого я даже представить боюсь. Что он сейчас чувствует? Как бы я отреагировала, если бы он женился и убеждал бы меня, что «все хорошо»? Да я бы с ума сошла от ревности и волнения!

Что будет дальше? Если богиня оградит меня от исполнения супружеского долга, то Владу-то что до этого?! Я стала чужой женой, и о моем договоре с Макошью он ничего не знает… Но она показывала мне будущую свадьбу с Владом! Значит, сейчас, что бы ни происходило, приведет меня к свадьбе с любимым мужчиной.

— Господи, улыбнись, — прошипел мне Богдан, продолжая светить во все тридцать два зуба. — Ты сидишь с таким видом, словно тебя собираются казнить.

— Уговор был только о брачной церемонии, — мрачно произнесла я, откинувшись на спинку стула. — О том, чтобы строить из себя счастливую жену, речи не шло.

Богдан хотел ответить мне что-то резкое, но кто-то среди гостей крикнул «Горько, надо бы подсластить!», и вся толпа подхватила это и начала скандировать.

Мне ничего не оставалось, кроме как встать вслед за Богданом и не сопротивляться, когда он целовал меня.

Когда крики «Горько!» наконец стихли, мы сели на свои места.

— Поешь, — уже серьезно сказал мне «муж», спрятав свою запредельную улыбку.