Невеста поневоле

Хантер становится серьезным, за несколько минут находит Грегора, и тот, мягко говоря, не рад факту, что в его доме, с его гостями произошло такое. Он в бешенстве, но не привлекает к инциденту всеобщее внимание. Виновного, точнее виновную находят практически сразу – это Карин. Не хочется знать, что она сделала с моей одеждой, но мне приносят замену: темно-синее платье и белье, все новое, с ярлыками и бирками, а вот сумка и туфли мои. Грегор долго извиняется перед Хантером и мной, но я злюсь все меньше и меньше. Злость вытесняется желанием. Возбуждение после перекидывания становится практически невыносимым. Раньше со мной такого не было. Чтобы вот так испепеляло изнутри: сейчас одежда кажется лишней, все кажутся лишними.

Кажется, Хантер считает так же, потому что мы наконец-то уходим. Я успеваю кивнуть Чарли и Доминику, заметить в толпе спину верховного старейшины, но стоит нам оказаться в салоне машины, покинуть территорию Доронски, как я подаюсь к своему волку, скольжу ладонью по его груди и шепчу:

– Хантер, я хочу тебя.

– Тебя накрыло после трансформации, Али, – то ли выдыхает, то ли рычит альфа, перехватывая мою ладонь. К счастью, у меня есть еще одна, которую я опускаю ему на колено.

– Раньше такого не было.

– Совсем не было? – со стоном, достойным мученика, Хантер перехватывает и вторую ладонь, удерживая мои запястья.

– Нет. Я никогда не чувствовала себя такой свободной от рамок и табу, – я трусь щекой о его руку, которую он быстро отнимает. – Я такая же, как моя волчица. Оказывается, она тебя совсем не боится.

– А ты меня боялась?

Я ловлю его взгляд и чувствую себя пьяной, будто хлебнула настойки асеи.

– Немного. В самом начале. Но теперь нет. Все, что в тебе страшного – это привлекательность.

– Привлекательность?

– Ты страшно привлекательный!

Хантер довольно смеется.

– Значит, твоя мохнатая защитница это почувствовала и тоже изменила мнение обо мне.

– Ей понравился твой волк. И мне тоже.

Я дрожу, поэтому приходится прикрыть глаза и вдохнуть поглубже, прежде чем сказать:

– Хантер, давай не будем ждать свадьбы. Мы ведь хотим одного и того же.

Мы снова смотрим друг другу в глаза, и в его взгляде я читаю ту же испепеляющую жажду, звериное желание, что сжигает меня. Он ведет носом, слегка мотает головой и возвращает внимание на дорогу.

– Алиша, нет. Хотя признаюсь, именно такой я видел тебя в своих фантазиях.

– Такой?!

– Убеждающей меня заняться самым горячим сексом, – он улыбается, но быстро становится серьезным. – Но не тогда, когда ты пьяная.

– Я не пьяная, Хантер. – Вот откуда у меня такой низкий, глубокий голос? Будто не я говорю, а моя волчица. Не знаю, сколько сейчас ее во мне, а меня в ней. – Я возбужденная.

– Детка, это музыка для моих ушей, но не сейчас.

– Почему нет? Мы одни: ты оставил охрану бегать в лесу.

– На тебе останется мой запах.

– Я хочу, чтобы он остался на мне, Хантер.

Я откидываюсь на спинку кресла и обнимаю себя руками, поглаживаю собственные плечи. Скольжу ладонями по бокам, а затем по бедрам.

– Я хочу узнать тебя, как только волчица узнает своего волка.

Задеваю край юбки, тяну его вверх, ерзаю на сиденье. Соблазнение альфы – это почти так же увлекательно, как и игры волков на снегу.

– Бесы! – цедит он, хотя изо всех сил делает вид, что не смотрит на меня. – Это не самое удобное и романтичное место для первого секса. Не хочу, чтобы ты потом жалела, волчонок.

После этих слов, после короткого взгляда глаза в глаза, понимаю, что ничего не заставит меня пожалеть.

– Мне все равно. Ты мой истинный, Хант. О чем мне жалеть?

Хантер грозно рычит, а затем сворачивает на какую-то боковую дорогу, проезжает несколько метров и останавливается.

Он втаскивает меня к себе на колени и целует так глубоко, что все оставшиеся в голове мысли растворяются в общем желании быть друг к другу как можно ближе. Хантер задирает мое платье, стягивает его через голову и отбрасывает в сторону. Отводит мои ладони за спину, когда я тянусь к пуговицам на его рубашке.

– Нет, Али. Я тоже, знаешь ли, на взводе, так что давай пока вернемся к правилу про «не трогать».

– Это нечестно, – выдыхаю-всхлипываю я, когда он скользит пальцами по моей спине, быстро справляется с застежкой бра.

– Всему свое время, волчонок.

В отместку я сжимаю его бедрами, ерзаю на нем, чувствуя это «на взводе». Хорошо так чувствую.

– Плохая девочка! – хрипло смеется Хантер и накрывает мою грудь ладонями, сжимает и потирает соски между пальцами.

От его прикосновений на коже будто вспыхивают невидимые ожоги: остро и жарко одновременно. У меня вырывается стон:

– А-х, Х-а-а-а…

Хочу позвать его по имени, но Хантер откидывает кресло назад, и я падаю на него. Из меня вышибает дыхание, мягкий хлопок рубашки кажется грубой тряпкой: все, чего хочется – чувствовать его кожа к коже. Я этого хочу, как и волчица во мне. Но Хантер продолжает нас мучить: обхватывает мои ягодицы, пробирается под резинку трусиков, проводит пальцами по промежности, растирая выступившую влагу.

– Ты такая красивая, Алиша. Невероятная. Аромат твоего возбуждения кружит голову.