Невеста поневоле, или Чужой трофей

— Не понимаю, — растерянно прошептала я, бездумно качая головой.

— А что тут понимать, Софи? Бросила тебя мать! Мне вручила, словно котенка ненужного!

Как же так? Неужели мама жива? Неужели добровольно отказалась от единственной дочери? Но ведь я помню ее бездыханное хладное тело, которое силилась согреть, будучи восьмилетней девочкой, кутая в заштопанное одеяло.

— Где она сейчас? — спросила я, глядя на тетю. Мир в это время раскачивался вокруг меня. Он рассыпался на мелкие осколки и собирался снова, меняя при этом привычную форму. Все становилось иным. Чужим и незнакомым.

— Не знаю и знать не хочу, — бросила тетушка Эстелла, отпирая входную дверь в покосившийся трехэтажный дом. — Она мне не сестра, чтоб я ее жизнью интересовалась. Мою сестру ведьма сгубила.

Спустя несколько секунд, она с трудом протиснулась в дверной проем, закрыв за собой дверь. А я так и осталась стоять у крыльца, пытаясь собрать себя по кусочкам.

Глава 20

Софи

Обратная дорога во дворец казалась нескончаемо долгой. Патрисия дремала, опустив веки. Или же просто делала вид, чтобы дать мне возможность побыть наедине с собственными мыслями, коих было так много, что казалось им не уместиться в моей голове.

Смерть мистера Фокса стала для меня неожиданностью. Боль утраты засела глубоко в душе. Я корила себя за то, что узнала об этом слишком поздно, лишив возможности попрощаться со старым другом. Ах, если бы я только могла повернуть время вспять! Увы, это не под силу даже самому сильному чудотворцу.

Если Джон Фокс навсегда покинул этот мир, то моя мама, которую я считала мертвой, неожиданно воскресла. Это никак не укладывалось в голове. Могла ли солгать тетушка Эстелла? Вряд ли... Но почему же она ее так ненавидит? Отчего бросает слова, порочащие ее честь? Ведь не могла же, и впрямь моя мама променять дочь на мужчину, пускай и состоятельного. Да будь он хоть сам король! Она не такая! Я это знаю. Чувствую.

— Чувствуете, мисс Донахон? — Тихий голос Патрисии вырвал меня из собственных мыслей.

— Не понимаю, о чем вы, леди, — ответила я, пытаясь уловить хоть какие-то изменения, витающие в воздухе. Тщетно. Экипаж ехал по ровной дороге, миновав все три кольца улиц. Теперь по обе стороны от нас тянулись бескрайние цветочные поля.

— Пахнет смертью, — ответила девушка, поправляя тонкую паутинку вуали.

От слов Патрисии по спине пробежал холодок. Были в них твердость и уверенность, не позволяющие усомниться в правдивости сказанного. Отодвинув в сторону шторку, я выглянула в окно, пытаясь рассмотреть Сарский дворец. Неужели и правда случилось страшное?

Случилось. Над крышей величественного здания медленно поднимались черные флаги. Они словно птицы воспаряли в воздух, расправляя свои крылья. Полотна, насквозь пропитанные горечью, скорбью и слезами, зависали на фоне чистого голубого неба, словно кляксы.

— Святые Девы, — прошептала я, стискивая лик на тонкой цепочке. — Во дворце подняли черные флаги. Как вы об этом узнали? — обратилась я к леди Патрисии.

— Вы смотрите на этот мир глазами, мисс Донахон, — ответила она, улыбнувшись. — Я же лишена такой возможности, оттого изучаю его посредством запахов, вкусов и тактильных ощущений.

Где-то вдалеке ударили в колокол. Громкий звук разлился по округе. Спустя минуту его подхватили колокола улиц Первого кольца. Траурный звон разнесся по всей Сарсе, оповещая о том, что семья герцога потерпела утрату.

Неужели ее светлость герцогиня Сарская покинула этот мир? Но ведь она была вовсе не больна! Я же своими глазами это видела! Как такое возможно?

Или убийца, лишивший жизни красавицу Сандру, осмелел. Его ведь так и не нашли. А что, если малышка Бетти...

Нет! Нет! Нет!

Я и думать не посмею о плохом. Этот ангел с голубыми глазами должен прожить долгую и счастливую жизнь. Впрочем, может ли она быть счастливой, если девочка останется сиротой?

Экипаж замер у парадного крыльца. Кучер помог леди Патрисии выйти. Мне же помощь он не предложил. Оно и верно. Зачем выслуживаться перед обычной служительницей? Какой прок с ее снисхождения? Чем она сможет отблагодарить? Разве что замолвит слово перед Девой Справедливости. Сомнительная выгода, не правда ли?

— Леди Патрисия, — воскликнул Эльберт Скотт, устремляясь нам на встречу, — вы не предупредили о своем отъезде! Мы места себе не находили! — причитал он, не обращая на меня никакого внимания.

— Надеюсь флаги взмыли над крышей дворца не по мою душу? — спросила супруга мистера Бэнкса, позволяя старшему советнику помочь ей пересечь холл.

— О, нет, леди Патрисия! Как подобное могло прийти вам в голову?! — воскликнул мистер Скотт, испуганно взирая на девушку. Одно из двух: либо Эльберт ее очень сильно боялся, либо столь же сильно уважал. — Случилось непоправимое, леди. Ее светлость герцогиня Сарская покинула нас. Ее душа теперь в руках Святых Дев.

Я замерла в центре холла, лишенная внимания пэров. Сейчас им не до меня. Я вновь заняла привычную для себя роль тени, едва переступив порог дворца.

Как же так? Смерть герцогини никак не укладывалась в моей голове.