Невеста Повелителя ирлингов

– Ты мне нужна! – закричал он и встряхнул ее за плечи, стараясь привести в чувство. – Не знаю, что сказал Шерридан, но он не осознавал, что говорит. Он тебя любит. Рия тебя любит. Я тебя люблю!

При этих словах в ее глазах появилась искра жизни, которая начала перерастать в удивление от последующих слов:

– Если ты уйдешь, то мне тоже незачем жить!

Марияна была потрясена. Только сейчас она стала осознавать, что происходит вокруг. Каким образом здесь оказался Сэмюэльсон?! Было странно видеть его взволнованным и потерявшим контроль. Он же всегда сдержан, с мягкой доброй улыбкой, а сейчас кричит на нее! И эти слова… Наверное, она что-то не так поняла.

Заметив, что взгляд Марияны стал осмысленным, Сэмюэльсон с трудом овладел собой и мгновенно принял решение:

– Сейчас ты соберешь вещи, и мы уезжаем.

– Куда?!

– В мое поместье. Оно уединенное. Там ты придешь в себя, уж я за этим прослежу.

– Что вы себе позволяете?! – слова вырвались сами собой. Это кричала благородная дама, возмущенная произволом. – Я не могу!

– Можешь. И мы уже на «ты», если ты не заметила, – спокойно заметил Сэмюэльсон. Волнение ушло. После принятого решения он был уверен и решителен.

– С каких это пор? – Марияна не могла понять, что происходит и каким неуловимым образом их отношения изменились. Никогда еще он не был к ней настолько близок, и, смотря в его лицо вблизи, она впервые заметила, что он очень красив. Почему она раньше не замечала, насколько благородны его черты? Осознание того, что она воспринимает его как мужчину, заставило ее смутиться и вернуло краски лицу.

– С сегодняшнего дня. После случившегося для всех Повелительница от потрясения слегла и не покидает своих покоев, а мать Повелителя поехала по святым местам.

– Так Рия… – с надеждой не закончила она.

– Нет, – качнул он головой. – Я сказал: для всех – по-особому выделил он последние слова. – Сейчас маги стирают память слугам, чтобы никто не помнил о произошедшем. Всем будет сообщено, что произошло покушение на брата Рии, которое удалось предотвратить, но нападавшему удалось сбежать. Это оправдает поиски. Лишь ты будешь знать, что на самом деле произошло, и тебе будет тяжело вести себя как ни в чем не бывало после пережитого. Самый лучший выход – это уехать.

Сэмюэльсон достал платок и начал промокать следы слез на щеках Марияны. У той перехватило дыхание, и она замерла от его прикосновений. Он же держал себя так, как будто ничего странного не происходит. Как будто он каждый день вытирает ей слезы!

– В саду ничего не произошло, слуги будут удивлены, если застанут свою госпожу в слезах, – невозмутимо объяснил он.

Придирчиво осмотрев результат своих действий, он, скорее всего для себя, тихо произнес:

– Слегка расстроена, но это объяснимо. По идее, сейчас ты от меня узнала про нападение на ребенка. Желая отблагодарить богов за счастливый исход, ты отправляешься посещать храмы. Сейчас ты встанешь и отдашь приказание собирать вещи, – настойчиво произнес он, и столько силы было в его словах, что как зачарованная она подчинилась и встала со скамейки.

Глава 8

Шерридан только закончил совещание, когда ему сообщили, что Сэмюэльсон вернулся и хочет встретиться с ним.

– Все улажено? – спросил он, когда тот вошел в кабинет.

– Да. Охрана госпожи у ваших покоев, слугам подчистили память. Кто бы ее ни похитил, он не оставил следов. Маги ничего не нашли, и порталы ни в саду, ни поблизости не открывали.

Шерридан кивнул. Нечто подобное он и ожидал услышать, так что это не стало для него сюрпризом. А вот следующие слова заставили его резко вскинуть голову.

– Хочу сообщить, что я удалюсь на некоторое время в свое поместье. Все дела я сегодня же передам своему помощнику.

– Сейчас не время для шуток! – Но Сэмюэльсон не дрогнул, выдержав тяжелый взгляд. Шерридан не мог понять, что на того нашло. Нашел время! Именно сейчас ему необходима помощь доверенных людей.

– Я говорю серьезно. Ваша мать не может оставаться у себя после произошедшего, и она погостит у меня.

– Как это понимать?! – рявкнул Шерридан. Поступок Сэмюэльсона был вопиющим. Он сошел с ума? Похоже, именно так, раз собирается жить с его матерью у себя в поместье, забросив все дела и бросая его в такой момент. В душе начала подниматься волна гнева. Такое можно было расценивать не иначе как предательство.

– Вы не понимаете? – ничуть не дрогнул Сэмюэльсон, и в вопросе даже звучала издевка. – Я тоже не понимаю, что такого вы сказали своей матери, что я застал ее полностью разбитой и в слезах, с твердым желанием уйти из жизни!

Шерридан моргнул. Гнев схлынул, и впервые за весь день он вспомнил о матери и о тех словах, что ей сказал. Он не подумал. В тот момент ему было настолько плохо и больно, что он ненамеренно выплеснул всю свою боль на нее.

Заметив раскаяние Повелителя, Сэмюэльсон уже спокойнее, но твердо произнес:

– Я еду к себе и не вернусь, пока не буду уверен, что она пришла в себя и ничего с собой не сделает. Для общественности ваша мать совершает паломничество по святым местам. Сообщение я уже подготовил.