Невеста Повелителя ирлингов

Крон отошел. Взял мой плащ и, набрасывая его мне на плечи, произнес:

– Мне кажется, сейчас самое время выйти на воздух.

Как сомнамбула я проследовала на широкую террасу, опоясывающую комнаты, ведомая им. Холодный воздух остудил мое лицо. Мысленно я ругала себя последними словами. Самонадеянная дура! Вот кто я. Меня, как ребенка, обвели вокруг пальца. Я вспомнила свою самоуверенность и ощутила горечь. Как я вообще могла подумать, что Крон не заметил кольцо?! Стоило признать, что он умен и все просчитал на несколько ходов вперед. Видел меня насквозь и просто подталкивал в нужную сторону. Да одно то, с какой легкостью он провернул мое похищение, уже должно было заставить меня задуматься. Хитроумный, изворотливый сукин сын!

– Скажите, слова о том, что вы проведете со мной ночь, а завтра представите меня как Кьяри, были для того, чтобы заставить меня открыть портал?

– Рия, разве я хоть раз врал тебе?

– Ауэрия! – машинально поправила я. Нет, он ни разу мне не соврал. Умалчивал, шантажировал, но всегда был предельно честен. Это-то и бесило!

– О нет! И ты, и я прекрасно знаем, что это не твое имя. Может, скажешь свое настоящее?

– Если вспомнить о том, что у вас есть амулет подчинения, оставленный Эгнусом, то с моей стороны это было бы чистым безумием.

Крон тепло рассмеялся. Легко, свободно…

«Радуется, гад, что обыграл меня по всем фронтам, и наслаждается своей победой», – в раздражении подумала я.

– Скажите честно, вы решили превратить меня в управляемую куклу?

– Откуда такие мрачные мысли, принцесса?

– А как еще? Вашей Кьяри я быть не желаю и в завтрашнем фарсе добровольно участвовать не намерена. Вы не оставляете мне выбора, кроме как постараться покончить с собой, чтобы избежать участи безвольной марионетки. – Действительно, что делать? Если я не проведу с ним ночь, то все решат, что я изменяла Шерридану, а если проведу, то это все равно измена. Получается, я прыгну к нему в постель сразу же после похищения. И не важно, будет между нами что-то или нет, факт останется фактом. Это раньше ирлинги были закрытой расой, а сейчас, после установления торговых отношений, информация обо мне обязательно выплывет и распространится как лесной пожар, позоря Шерридана. Даже если он меня потом спасет, от такого не отмоешься.

– Принцесса желает умереть? – прозвучал насмешливый вопрос. – Прошу! – Крон чуть ли не приглашающий жест сделал, указывая на край террасы. Она была без перил, и вниз уходил обрыв. Никакой безопасности. Да и к чему она ирлингам, у которых есть крылья. Я сделала несколько шагов к краю и посмотрела вниз.

Как быть? Умирать не хотелось, я отнюдь не самоубийца, но всплыли слова оракула о том, что, возможно, мне придется умереть. Может, он имел в виду как раз этот случай? Чтобы я убедила ирлинга, что для меня смерть предпочтительнее, чем быть с ним. Я не верила, что Крон даст мне умереть.

– Принцесса медлит или поняла, что мои ласки не так уж и страшны? – продолжил издеваться ирлинг. Эти слова, да еще насмешливый взгляд, подтолкнули меня к тому, что я сделала шаг в бездну.

Мне никто не помешал и не удержал. Ветер трепал мой плащ за спиной. Глаза слезились. В воздухе я перевернулась и теперь видела, как с огромной скоростью приближаются острые камни. Когда до них оставалось совсем чуть-чуть и я уже сжалась и готова была ощутить, как они вопьются в мое тело, мои собственные крылья без моего желания проявились и затормозили падение. С гулко бьющимся сердцем я зависла не более чем в десятке метров над острыми камнями.

Мимо промелькнула тень, и на камни опустился Крон, глядя на меня снизу вверх.

– Удивлена? Есть такой инстинкт – самосохранение. Можешь прыгать хоть по нескольку раз на дню, разбиться тебе не удастся.

Как же мне захотелось выцарапать его глаза! Я с жизнью попрощалась и, пока летела, мысленно уже несколько раз умерла, а он так невозмутим и спокоен. В крови бурлил адреналин, и я яростно стала набирать высоту, решив подняться повыше и сложить крылья.

Крон не полетел за мной. Он спокойно наблюдал, как я падаю и падаю и как в самый последний момент мои крылья отказываются повиноваться мне и у самой земли делают судорожные взмахи, останавливая падение.

– Довольно, – решительно отрезал он, заметив, что я выбилась из сил после безуспешных попыток. Он подхватил меня на руки и стал подниматься. Я настолько вымоталась, что была вся потная и слабее котенка. Лишь злость позволила мне взлететь и упасть в последний раз.

– Ненавижу. Как же я вас ненавижу, – процедила я, чувствуя свое бессилие.

– А я тебя люблю. И счастливее меня это чувство не делает.