Невеста принца

Он в оцепенении смотрел на нее, не зная, что ответить. Что она хотела услышать от него? Наконец Джоселин освободила руку, повернулась и пошла к замку. Ее спина была напряженно выпрямлена, движения от гнева сделались резкими и угловатыми.

– Джоселин, постой!

Рэнд бросился за ней. Что же он натворил? Он вовсе не то хотел сказать, не так, как это прозвучало. Сейчас он понимал, что сказанное им было ужасно. Она неожиданно остановилась и круто обернулась к нему…

– Можно мне вернуться домой? – Голос ее был спокойным и равнодушным, но ни на миг не ввел его в заблуждение. Рэнду уже приходилось видеть ее разгневанной, но настолько – ни разу.

– Ну конечно. – Сможет ли она его простить? – Я провожу тебя.

– Нет, я хочу домой. Назад, в Лондон. – Она откинула с лица прядь волос, и на миг ее спокойствие изменило ей, и сердце Рэнда сжалось, когда он понял, какую нанес ей рану. – Или в Шелбрук-Мэнор.

– Я не могу тебе это разрешить, – покачал он головой.

– Почему нет? – прищурилась она. – Потому что я – твоя жена?

– Не только, но и поэтому тоже.

Джоселин презрительно фыркнула.

– Обстоятельства, которые привели к нынешней ситуации, пока остаются прежними, – осторожно сказал Бомон. – Угроза твоей жизни остается. Ничто не изменилось.

– Не изменилось? – Ее голос задрожал. – Как ты можешь говорить такое? Изменилось все! Я думала… – Она обхватила себя руками за плечи и отвела взгляд. И он понял, что даже сейчас, когда на ней очки, она смотрит на то, чего нельзя увидеть. – Думала или просто надеялась… – Джоселин затрясла головой, и их взгляды встретились. – Наверное, я просто дура!

– Я не могу позволить тебе уехать, – мягко сказал он. И понял, что никогда в жизни не был так правдив.

– Тогда я останусь – тут, где я в целости и сохранности. – Она издала короткий горький смешок. – Где меня никто не обидит. – И снова зашагала к замку.

Он проводил ее взглядом, охваченный чувством полной беспомощности. Что он наделал! И что ему делать теперь? Разве он хотел, чтобы все так обернулось? Конечно, он рассердился, узнав, что его жизнь превратили в фарс. Но он не собирался винить в этом Джоселин! Он потерял голову. Повредился в рассудке. Сказал то, чего говорить не следовало. Ранил ее так, как не ранишь ни ножом, ни пистолетом.

Рэнд отвел взгляд, подобрал лук и колчан. Выпущенные стрелы можно собрать потом. Сейчас важнее успокоить Джоселин, постараться убедить, что он не хотел ее обидеть. И рад тому, что женился на ней. Что это лучшее, что случилось в его жизни.

Он направился за ней следом. Ей следует знать, что она ему небезразлична. Глубоко. Что ни одна женщина не была ему настолько небезразлична. И может быть, это не просто симпатия, а скорее даже…

– Рэнд! – окликнула его Джоселин через плечо со странной ноткой в голосе.

Он ускорил шаг и в один миг оказался рядом. Она стояла, глядя куда-то мимо замка.

– Способность хорошо видеть может оказаться не такой выгодной, как я полагала. Вот, к примеру… – Она кивнула, и он проследил за ее взглядом. С южной стороны к замку приближались три всадника. Со стороны Лондона!

– И я не знаю, друзья, это или враги, – пробормотала она.

– И я тоже. – Рэнд прикрыл глаза ладонью от низкого послеполуденного солнца. – Отсюда не видно, мои это люди или нет, но едва ли злоумышленники стали бы подъезжать так открыто. Идем. – Он взял ее за руку и повлек за собой к замку. – И кстати, я – твой друг, – заявил он тоном, не предполагающим возражений.

– Ну тогда никакие враги мне не страшны, – съязвила она, но он не обратил на это внимания. Еще будет время уладить все недоразумения.

Они поспешили в замок. Рэнд сомневался, что прежде Джоселин приходилось много бегать, и не мог не восхититься тем, с какой легкостью она поспевала за ним. Обычно в таких случаях подгоняет страх. Или злость. Они обогнули башню, перебрались через полуразвалившуюся стену, пробежали через заросший розовый сад и, преодолев финишную прямую, ввалились в холл замка.

– Ник! – крикнул Рэнд, едва переступив порог. Слуга немедленно возник перед ним словно из-под земли. – Принесите мой пистолет.

Дворецкий тут же испарился. Рэнд повернулся к Джоселин.

– Оставайся здесь. – Он направился к лестнице. – И не бойся.

– Я не боюсь. – Она скрестила на груди руки. – Думаю, бояться нечего, как сразу подсказал вам ваш инстинкт. Но остается все же слабая надежда, что меня убьют, и в этом случае все мои беды кончатся, или убьют вас… – Она мило улыбнулась. – И мои беды опять-таки кончатся.

– Так держать, Джоселин. Когда люди сердятся, у них не остается места для страха.

– Значит, меня уже ничто никогда не испугает.

– Не будешь же ты злиться на меня вечно.

– Вы собираетесь заключить по этому поводу пари, милорд? – Выражение ее глаз сказало ему, что этот раунд он проиграл. Хотя…

– Да. – Он повернулся и стал подниматься по лестнице. – Уладим это потом…

– Если только оно будет, это «потом»… – раздалось ему вслед.