Невеста проклятого волка

— Не прибедняйся, пожалуйста. Бабушка точно любит тебя больше всех, — хмыкнула Катя. — А отчего они?..

— Даррис лихорадку подцепил где-то в степях, а лечиться вовремя не начал. А Данир — позже. Несчастный случай.

И Катя всё-таки спросила:

— Вить, а что у вас называют магией? Прости, я просто услышала их с Алитой разговор. Какой смысл в этом понятии? Айя Лидия заболела от перерасхода — что это значит? А теперь отчего?..

— А, это… — он усмехнулся. — Ну у вас же экстрасенсы есть? Шаманы всякие, знахари? Вот и бабушка когда-то этим занималась, лечить могла, головную боль снимала, и другое разное. Но уже не может, только зря силы тратит, а потом болеет. Сам не знаю, но говорят, что это тяжело, Кать. Но она забывается, старается влиять, помогать. И вчера пыталась магичить, уж не знаю, зачем. И правильно, ты, что непонятно, всегда спрашивай, Кать. Сама глупости не придумывай, ладно?

Конечно, никакой миллион не появился на её счёте. Через несколько дней айю Лидию, которой опять стало лучше, отвезли в санаторий. А ещё через неделю Руслан написал ей в файсбук. Они были знакомы, совсем немного, он закончил тот же факультет на пару лет раньше. Встретились, выпили кофе, потом снова встретились. В конце концов, Катя не давала подписку не иметь личной жизни, хотя фактически последние годы её не имела, никакой. Кстати, с Даниром как раз тогда стало твориться неладное, он нервничал, рычал то и дело, укусил кого-то из персонала — наверное, так на него повлияли болезнь и отъезд айи Лидии. Между ним и Катей появилась дистанция. А потом босс сообщил Кате, что в её услугах больше не нуждаются.

В следующий раз она встретила старую даму спустя год после увольнения от Савериных — как обычно спокойную и свежую, возле торгового центра. Встретила потому, что машина Руслана случайно оказалась на стоянке рядом с саверинским лендровером. Они все вежливо, даже сердечно поприветствовали друг друга. Данира — не было…

Часть 5 Дом на Лесной

Такси прибыло, конечно же, и доставило Катю к воротам дома на Лесной одновременно с машиной, развозившей пиццу. Охранник, незнакомый угрюмый мужик, без вопросов пропустил Катю и стал расплачиваться за пиццу. В доме теперь светились окна нижнего этажа. Из входной двери выскочила коротко стриженая девушка в джинсах и белой футболке с принтом, замахала руками.

— Катя!

Юланка.

Катя тоже была в джинсах и футболке, и холщовую куртку набросила — потому что ночь. В такси уже она хватилась, что нельзя ведь в джинсах на Лесную, но не возвращаться же было, чтобы переодеться. Но раз Юлана тоже — значит, сойдёт.

Юлана крепко стиснула Катю в объятиях:

— Ну какая же ты молодец, что приехала! Пойдем!

Она забрала у охранника коробки с пиццей и легко взбежала по лестнице.

— Пойдём в кухню, Кать! Тут продуктов — мышь повесилась! Я с обеда не ела. А весь обед — кофе в городе!

Она была оживлённой, весёлой. Ещё, может быть, немного нервничала. Коробки в её руках сдвинулись и чуть не полетели на пол.

— Что такое, Юланка? Что с тобой? — Катя забрала у неё коробки.

— Да ничего. Устала просто. Столько дел! Я же тут проездом.

Кухня была идеально чистой и какой-то безжизненной — конечно, раз тут давно не готовят. Закипел электрический чайник, и Юлана заварила чай в фарфоровом чайничке. Запах чая, запах ещё горячей пиццы щекотали ноздри и не казались отвратительными, напротив — Катя вдруг почувствовала себя невероятно голодной.

— Как ты, Кать? Похудела невероятно, синяки под глазами. Не болеешь? — Юлана разлила чай, потрясла сахарницу, на дне которой осталось немного содержимого.

— Всё хорошо, правда, — Катя с удовольствием вдохнула густой чайный аромат, — как же вкусно пахнет. А ты про деньги сочинила, да? Не надо было. Я и так рада тебя видеть.

— Ну ты даешь, обозвала меня врушкой! — восхитилась Юлана. — Ничего я не сочинила. Всё выдам, распишешься в ведомости, — она подцепила пальцами кусок пиццы. — Ещё роллы привезут. Они про задержку предупредили. Хочу наесться до отвала.

Пицца была тоненькая, хрустящая, со всякой всячиной и вся облитая тягучим сыром, вкусная до невозможности. Катя медленно откусывала и жевала это произведение кулинарного искусства, и ей хотелось урчать от удовольствия. Она так давно была голодной, и этот мерзкий токсикоз вдруг отступил, именно здесь, в этом доме, где когда-то жилось так хорошо, в этой кухне, где когда-то было всего много и всё было вкусно! Роллы, говорите? Ну, можно ещё и роллы. Вот возлюбленный доширак ей сейчас лучше бы не видеть…

Огромный волк возник в дверях неслышно, как тень. Катя застыла с чашкой в руке.

— Данир? — Юлана обернулась. — Ну иди сюда. Хватит нас пугать. Кать, отомри. Знаешь ведь, что он тебя не укусит.

Волк опять был свободен, как всегда тут — ни клетки, ни поводков с намордниками. И двинулся, мягко ступая, прямо к Кате. Ткнулся лобастой головой в её колено, потёрся.

— Привет, Данир, — она перевела дух и несмело погладила его по шее.