Невеста проклятого

Брат стих и теперь переговаривался с отцом Мстиславом, что занимал главное место длинного стола. Мстислав весь вечер так и не сводил своего угрюмого взгляда с Дарко и Полада, подозревая, верно, что последний, приехал вновь уговаривать младшего отправиться в поход за Межну. Отец не скрывал своего недовольства по поводу приезда волынянина да его свиты, и след хмурой думы не сползал с его лица ни на долю, хотя пытался всеми силами скрыть это.

Для Полада не оставалось тайной, что именно удерживает друга возле старшего сына Мстислава, но он не терял надежду, вновь и вновь заезжая в Дольну к побратиму, чтобы увлечь того захватывать новые земли.

Мстислав не позволит уйти. Особенно сейчас, кода предстал случай спасти Волота от проклятия. Хоть ведунью Бреславу не успел Дарко застать в живых – умерла она, он поздно прознал о её силе. Приехал в Дубраву с разницей в день, но не зазря всё же проделал путь, помощница старухина поведала, что у Бреславы внучки есть, и что они якобы тоже имеют дар провиденья. Только где они живут, и откуда сама ведунья родом, никто не знает. Говорят, что пришла в Дольну с топей, да только их кругом тьма тьмущая, в какую сторону не ступи – одни топи. Слух то, ложь ли, но Волот нашёл одну из них, узнав по оберегам родовым, что висели у той на шее, как и у бабки. И если успеет отыскать сестёр до морозов, то…

– Ты же погостишь ещё? – спросил Дарко друга после некоторого раздумья.

– А куда мне спешить? До первых заморозков я волен, – ответил с воодушевлением побратим. – Тем более, поговаривают у вас на посаде, что Волот жениться надумал. Может, успею ещё погулять на пиру.

Дарко удивлённо приподнял брови: – "Откуда узнали?"

Он покосился на Горяту, презрительно кривя губы. Сколько блудниц в княжеские палаты приводит, они верно и вынесли все тайны в люди. Хорошо, что Волоту ещё хватает ума держать перед ними язык за зубами, пусть и все догадываются о недуге его, но коли Горята и дальше будет ходить по пятам, до добра это не доведёт.

– Всё верно, за невестой отец меня посылает, и вот теперь думаю… не сослужишь ли добрую службу? Со мной не съездишь ли?

Полад вскинул светлые брови, сощурив в любопытстве холодно-синие глаза.

– Дык а почему нет, коли друг просит в кои-то веки.

– Вот и славно, – отстранился от стены Дарко, случайно напоровшись на пристальный взгляд Волота.

Младший княжич отвернулся, стиснув зубы, и, забрав у Полада с рук чару, поднял к устам, сделав пару глотков чуть горьковатой бражной медовухи, вернул опустевшую посудину обратно. В голове шумело, и питьё всё горячило кровь.

– Что-то тесно мне тут. Я пойду, – бросил небрежно он.

– Ступай, а я, пожалуй, останусь со своими людьми. Хоть отец твой и не очень-то рад моему прибытию, но добрый у князя Мстислава мёд, – хмыкнул он, развернулся и пошёл к столу.

Дарко фыркнул – друг совсем не изменился. Постояв некоторое время, он тоже развернулся и направился к выходу, оставляя шумные, пропитанную терпкими запахами палаты. На самом деле он смертельно устал, ещё не отдохнул с дороги после поездки к ведунье Бреславе, и лучше выспаться как следует перед отъездом в Елицы.

Повернув в тёмный переход, княжич едва не сбил с ног чернавку, да только та не поспешила отскочить, напротив, прильнула плотно, как тёплая волна к лодке, и тут же он ощутил на животе горячие ладони.

"Поджидала, знать", – скользнула и застыла догадка, как капля воска на свечи.

Голубые глаза сверкнули прохладно и томно, потухли в густой тени ресниц, пленили. Дыхание перехватило, когда руки девицы скользнули на пояс, забрались под подол рубахи, пробравшись к тесьме портов. Дарко понадобилось некоторое время, чтобы сбросить оцепенение и склониться к осмелевшей девице. Тут же отыскал в темноте губы, что оказались такими сладкими и мягкими, аж озноб прошёлся по телу, и Дарко с напористой жадностью впился в них, вдыхая кисло-сладкий запах, кажется, яблони, от которого он, вовсе потерял ум – слишком аромат был дразнящим, чтобы оттолкнуть девицу, слишком тесно она прижалась, чтобы воздержаться. Её ладонь легла на затвердевшее естество, чуть сжала бесстыдно. В глазах уж совсем потемнело, и Дарко пошатнулся, чувствуя, как кровь мгновенно сгустилась и комом упала в пах, он не сразу заметил, что стискивает и оглаживает плечи девицы в ответ. Губы девушки блаженно растянулись в улыбке, когда пальцы её скользнули вверх-вниз, выталкивая из дурманной головы всякие мысли. Вынести такое было невозможно, ощутил, как ласки быстро приводят его к слишком скорому удовлетворению.

Дарко одной рукой перехватил запястье распутницы, другой легонько сдавил шею, притягивая девку к себе теснее, так близко, что он ощутил жар её дыхания на своих губах, а под пальцами – бешено колотившуюся жилку. Когда бурлящее в венах вожделение спало, оставляя только клокот сердца, Дарко припомнил, что по воле Мирогоста последние полгода к женщинам он не прикасался.

"Клятый старик!" – выругался он про себя. Но данный перед богами обет нужно исполнять до срока, иначе какой он воин, коли млеет от одного касания девицы, как бесхребетный отрок.