Невеста с янтарными глазами (СИ)

Раздражение поднималось в груди, и я могла думать лишь о том, как мне быть дальше… Такое чувство, что у драконов в головах лишь то, как бы унизить ближнего своего. Мы еще даже мужем и женой не стали, а мне уже хотелось подмешать ему яд в ближайший прием пищи и наблюдать за тем, как он медленно отправляется на тот свет. Холодные плиты, словно вырезанные из кусков льда, боль в щеке, которая горела адским огнем от недавней пощечины, и внимательный взгляд бирюзовых глаз. Черт! Ненавижу…

— Имя, — голос прозвучал настолько равнодушным, что им можно было резать лед.

Можно ли ненавидеть сильнее? Не знаю, это сложно узнать, пока тебя не пнут еще больнее и твоя гордость не взыграет с новой силой. Мне, честно говоря, казалось, что больше ненавидеть я его уже не смогу, но нет, этот урод чешуйчатый нашел-таки способ вывести меня из равновесия. И самое страшное, что в тот момент мне даже не за себя было обидно, не за пощечину и не за наготу перед полным залом аристократов. На это мне было плевать, я переживу… Печалило меня отношение этого козла к своим подчиненным. Вот за них бы следовало дать ему в глаз, но я держалась из последних сил. А что до внешности. Ну, я же эльфийка с кровью дроу, совершеннее существа и быть не может, такая не должна оставлять после себя дурного впечатления.

— Энелайза, — если бы взглядом можно было убить, Никалент уже трижды сыграл бы в ящик.

— Надо же, я думал, у тебя более обыденное и скучное имечко, — пальцы с острыми, словно у кошек, ногтями резко сжали подлокотники его кресла. — Слишком невоспитанная и нахальная, от тебя не будет никакого толку. Зачем только спасали, дали бы ей сдохнуть.

— Сир, — кто-то из драконов попытался вступиться за меня.

— Я Энелайза Рашентель Овергустис Ляметер Ин Зеналент Фортесмик, — гордо выпрямив спину, сказала я ему. — Пусть моя семья не настолько богата, зато мое происхождение не может быть поставлено под вопрос. Ибо гордость дворянки иногда ценнее всех фальшивых титулов, которых даруют за кровавые побоища. Не находите?

Кто-то из моих сопровождающих, безмолвно стоящих позади меня, накинул мне на плечи уже привычный плащ. Теплый, длинный, способный уместить едва ли не трех меня и пахнущий так успокаивающе и как-то по родному. Но я была слишком упряма для того, чтобы оценить подобный жест, и, наверное, самую капельку психованная истеричка с дурной кровью в сердце. Я даже не попыталась прикрыться, просто стояла и прожигала взглядом своего будущего супруга, который глумился над несчастной человеческой женщиной. О, да, я именно так себе и представляла неотесанного варвара. Не заботливый и не сострадательный, а просто сволочь! Как и все властные драконы…

Орать он начал еще с порога, когда заметил царапину у меня на плече, о которой я даже и не вспомнила. В попытках не сдохнуть забота о такой ерунде казалась чем-то сюрреалистичным и глупым. Ну, вообще-то, все началось не с этого, а с того, что достаться должно было моим конвоирам. Поскольку они меня с того света вернули и собственными головами рисковали, совесть не позволяла оставаться в стороне. Так что я вовремя вмешалась в бессмысленные распри, сказав, что они тут совершенно не виноваты, я девочка взрослая.

Ясное дело, после подобного заявления с моей стороны среди собравшихся аристократов раздались тихие шушуканья и даже смешки. Мне захотелось натравить на них стадо иллюзорных осмеев, но холодные пальцы Авалеса меня остановили. Никалент же такого оскорбления не пережил, влепил мне звучную пощечину, а затем приказал раздеться, дабы убедиться в том, что я все еще его собственность, а не перешла в раздел мусора. Так и сказал, козел! У меня даже, грешным делом, закралась мысль, что за последнюю неделю мое нагое тело видело больше народу, чем за всю жизнь.

И вроде бы в этом не было ничего страшного, на миссиях приходилось и не так выкручиваться, но нет… Тут ситуация была совершенно иная и, признаться честно, нервировала до дрожи. Хорошо хоть эти, в отличие от Лашкельда, руками меня не трогали, иначе я бы точно не вынесла и устроила бы тут апокалипсис локального масштаба. Кто бы знал, как меня трясло от ненависти, когда мой будущий супруг оценивающе смотрел на меня, словно кобылу породистую для случки себе покупал. Судя по разочарованному, едва уловимому вздоху, товар ему не пришелся по душе.

Ничего удивительно в том не было, девицы местного розлива оказались одними из самых привлекательных созданий, которых я когда-либо встречала за свои двадцать с хвостиком. Рядом с ними моя худосочная тушка выглядела блеклой пародией на совершенство. Больше всего меня поражали их глаза: голубые, словно осколки льда, о который можно было порезаться. Длинные пепельно-белые волосы забраны в причудливые прически, жемчужными нитями и всевозможными драгоценными цепочками. На их фоне я не стоила своего знатного имени.