Невеста с огоньком (СИ)

Уже через половину часа мы выходили из покоев принца. Я держала в руках два темных плаща и шла следом за кронпринцем, покорно опустив голову. Редкие служанки, встретившиеся нам, также покорно опускали головы, не обращая внимания на меня. Как только мы вывернули из коридора, ведущего к лестнице, Лазар забрал свой плащ и приказал мне облачиться в такой же. Но я не успела сделать это. Послышались женские голоса. Слишком близко, чтобы мы остались незамеченными и неузнанными.

— Плакал твой план, — прошептала я.

— Ничего подобного, — откликнулся Лазар, и толкнул меня в проем в стене, в котором стояла огромная кадка.

Одним ловким движением он накинул на себя плащ, скрывая голову под капюшоном и навис надо мной. Его губы коснулись моей шеи. Распахнула глаза и возмущенно пискнула, уперевшись руками в каменную грудь. Из-за спины принца я заметила край серебристого платья одной из леди, поднявшихся по лестнице. Шумно выдохнула, когда Лазар слегка прикусил нежную кожу, но не успела и слова сказать, как он заткнул мой рот поцелуем.

— Безобразие! — послышался высокий возмущенный голос. — Средь бела дня в королевском дворце такая пошлость!

— Никакого стыда, — вторил другой голос.

А Лазар продолжал терзать мои губы. Сердце подскочило к горлу, перекрывая дыхание. Стоило признать — кронпринц знал толк в поцелуях. Мне удалось лишь несколько мгновений оставаться в ясном сознании, но потом я решила окунуться в ощущения. И они были приятными. Но я ни за что не призналась бы в этом Лазару. Голова кружилась от нехватки воздуха, а я с упоением отвечала на уверенную ласку. Сердце отбивало дробь, заглушая окружающие звуки. С трудом совладала со своими желаниями и уперлась руками в его грудь. На этот раз он отстранился.

— Они ушли, — выдохнула я, обвинительно взглянув на него.

— Не делай вид, что тебе не понравилось, — нагло улыбнулся он и на секунду прижал меня к себе.

Фыркнула и подарила ему насмешливый взгляд.

— Не гневи судьбу, — убрала его руки с талии, — не жди новых свидетелей.

— Думаю, что это стоит того, — он отошел и позволил накинуть мне плащ.

Из дворца мы вышли через задний вход, предназначенный для слуг.

До леса добрались быстро и только там смогли скинуть плащи и вдохнуть полной грудью, не боясь, что нас заметят.

— Мы снова пойдем на ту поляну?

— Да, но только для того, чтобы оставить там вещи. Предлагаю погулять.

Он протянул мне раскрытую ладонь.

Взглянула не нее, вскинула брови и посмотрела в его серебристые глаза.

— Я твой жених. Могу я подержать тебя хотя бы за руку?

— Можешь, — кивнула с заминкой и вложила свою руку в его ладонь. Он тут же переплел наши пальцы, согревая мою руку своим теплом.

— Ты перестала выпускать шипы? — в его голосе звучал смех.

— Лучше плохой мир, чем постоянная война, — задумчиво проговорила я. — Но это не значит, что я буду тихой и покладистой.

— О, на такую щедрость я и не рассчитываю. Меня больше интересует, почему ты не допускаешь даже мысли о том, что мы можем обрести счастье друг с другом.

— Потому что меня переворачивает от одной мысли, что нам навяжут чувства. Принуждение не располагает к чувствам.

— Ты никогда не смогла бы полюбить меня? — в его голосе мне послышалась потаенная горечь.

Обвела его внимательным взглядом и задумалась. В общем-то, мое мнение о кронпринце очень изменилось. Он уже не казался заносчивым и самовлюбленным, у него была масса хороших качеств, он готов идти на уступки, имел привлекательную внешность, по-настоящему старался уберечь меня от неприятностей и наладить отношения. Но Боги… Как же они все усложнили.

— Возможно, при других обстоятельствах. Я не могу не думать о том, что я буду вожделеть тебя против собственной воли. Это разрушает меня. Вызывает отторжение.

— Ты сомневаешься в том, о чем говоришь. Это заметно даже без помощи нашей связи.

— Она меня тоже раздражает.

— Кира, — он развернул меня к себе лицом и заглянул в глаза, — знаешь, что разрушает меня? От одной мысли, что моя жена будет меня ненавидеть, мне хочется пренебречь волей Богов и отправить весь этот мир к Карониусу. Я хочу, чтобы в глазах моей женщины плескалось не животное желание, а любовь и тепло. Именно любовь нам не навязывают, потому что мы должны прийти к ней сами. И если она станет взаимной, то все эти связи перестанут играть какую-либо роль. Перестань закрываться, убери с глаз эту пелену негодования и сопротивления воли Богов и, может быть, тогда ты заметишь, как многое изменилось с момента твоего пробуждения в моих покоях.

Опустила взгляд не в силах вынести ту надежду и боль, которые затопили глаза Лазара.

— Я знаю, что изменилось многое. Но принуждение, — вновь повторила я.

— Меня никто не принуждал влюбляться в тебя, — он отпустил мою руку, развернулся и медленно пошел вперед.

Я не сдвинулась и с места. Ошарашенно глядела на его спину и не могла поверить своим ушам.

— Лазар, — окликнула его и тряхнула головой. Он остановился, но даже не повернулся, — я не понимаю, — растерянно промямлила я.

— Ты давно могла бы понять, если бы захотела.

****

— Я, — сделала шаг вперед, — я, я…