Невеста с подвохом

Погладила панельные стены и отвернулась. Но вдруг в голову пришло озарение. Ведь именно через такую стену Тоно вывел меня в тайный проход. Неужели здесь тоже спрятана дверь?

Я резко развернулась и пристальнее вгляделась в поверхность, но не нашла даже линии, которая хотя бы отдаленно вызывала подозрения.

— Анна? — в голосе Альди послышалось беспокойство.

Нужно будет спросить Тоно. Мне кажется, этот мальчик знает обо всех тайнах королевского дворца.

— Все хорошо, идем.

Следующим утром для меня стал неожиданностью тот факт, что Ксавьен приказал нарисовать портрет для каждой девушки. И сегодня мы должны были позировать для художников. Позавтракав в комнате, я едва успела вытереть салфеткой рот, как вдруг явилась армия горничных. Они готовили меня сегодня еще тщательнее, чем к показу мод, предлагая мне на выбор то одно, то другое платье.

Но отчего-то мне ни одно не нравилось. Было уже даже несколько стыдно за то, что я так задергала бедных девушек.

Наконец, перешвыряв весь мой гардероб, они достали то платье, которое подобрал для меня Гидеон. Я провела пальцами по ткани, и непонятно почему в горле встал комок.

— Да, это...

Девушки не могли сдержать облегченного вздоха, Альди как-то странно посмотрела на меня, но ничего не сказала.

Уложив мои волосы и нанеся как обычно тонну макияжа, они подвели меня к зеркалу. Оттуда на меня смотрела привлекательная девушка в алом платье невероятной красоты. В глубине ее серых глаз клубилась печаль, а поджатые губы придавали лицу строгое выражение.

— Анна, улыбнитесь, — проговорила Альди.

— Я разве уже позирую для портрета?

— Хорошо, идемте.

Мы проделали привычный путь по светлому коридору, где витал аромат различных духов, который смешивался в одну сладко-приторную гамму. Возникло неприятное чувство тошноты, и я поднесла ладонь к лицу, однако стараясь не касаться кожи, чтобы не испортить макияж.

К счастью, мы прошли мимо открытого окна, и с улицы на меня пахнуло запахом молодой травы и неброским ароматом цветов.

Спустившись по витой лестнице, мы прошли через анфиладу комнат. Лакей распахнул перед нами золоченые двери, и мы оказались в большом зале.

В центре его стоял мольберт, а недалеко от входа – большое полотно с изображением цветочного сада.

Художник, ожидающий меня, прислонившись к стене, был с длинной разноцветной бородой, в непонятном ярко-синем берете, надвинутом на глаза, весь закутанный в длинный аляпистый плащ. От разнообразия плохо сочетающихся цветов, собранных в одной фигуре, мне снова поплохело.

Да, чувствую, и позирование для портрета не будет приятным, хотя... на что я вообще надеялась?

Ну, Ксавьен! Гад! Не мог что ли нормального художника найти?

— Здравствуйте, леди Лишхас, — пробормотал он каким-то утробным голосом и, слишком изящно для такой внешности, отделился от стены и поклонился.

— Здравствуйте.

— Извините, уважаемая, но не могли бы вы подождать за дверью. Вы будете отвлекать меня от работы.

Подумав, что он обращается ко мне, чуть не подавилась от возмущения. Нет, это же надо! Как он интересно будет рисовать меня без меня?! Что это за новый уровень мастерства такой?

Но потом, завидев, что он смотрит мне за спину, на Альди, успокоилась.

Внутренний голос откровенно поржал над моей глупостью. Я отмахнулась.

Едва за Альди закрылась дверь, мне выпала возможность увидеть величайшие метаморфозы.

Берет слетел с головы, борода упала на пол, плащ был отброшен в сторону, являя под собой безупречно сшитый белый камзол необычного фасона.

Ярко-голубые глаза смотрели на меня из-под полуопущенных ресниц.

— Рад нашей встрече, леди Лишхас.

— Вы... Вы... — только и смогла выдавить я.

Так. Тут есть два варианта объяснения происходящего.

Первый: я съела что-то не то, надышалась духов, и теперь мой мозг услужливо рисует желаемую картину, вооружившись помощью галлюцинаций.

Второй: как это ни странно, но мечты сбываются, и сейчас я действительно видела Гидеона.

— Надеюсь, я не испугал вас своим маленьким представлением. Видите ли, Его Высочество был несколько против того, чтобы я имел честь писать с вас портрет. Однако разве могут строгие запреты в действительности помешать желанию, порожденному велением сердца?

Я активно пыталась подсобрать в кучу весь свой словарный запас, который вдруг куда-то разбежался. Вот же, паразит! Оставил меня как раз в тот момент, когда больше всего нужен!

— Вы, безусловно, правы... — наконец, выдавила я, слегка улыбнувшись.

Он ответил мне широкой очаровательной улыбкой.

— Прошу, давайте приступим. Мне не терпится отразить вашу красоту на холсте.

Я постаралась не принимать его слова близко к сердцу, но получилось это как-то не очень хорошо. Глупое сердце забилось в груди, а на щеках выступил румянец, пусть и незаметный под слоем белил.

Он в одно мгновение оказался рядом со мной, этим тут же напомнив Ксавьена, и, осторожно обхватив мое запястье, отчего у меня по коже побежали мурашки, повел к полотну.

— Встаньте вот так. Чуть повыше голову...

Он коснулся пальцами моего подбородка и чуть приподнял его.

— Прелестно, — пробормотал он. — Совершенно.