Невеста Саида

— Конечно, конечно, — активно кивает она и делает мне приглашающий жест рукой. — Я тут заказала нам с тобой кофе, если ты не против.

— Не против, — обескуражено киваю, присаживаюсь за стол и оборачиваюсь к охраннику. — Виктор, это — сестра моего отца. Мы хотели бы поговорить наедине.

Он хмурится и достаёт из кармана телефон.

— Ладно…

Присаживается через один от нас столик и изредка поглядывает. К нему подходит официант. Виктор делает заказ. Мне не слышно какой, а значит, и ему нашего разговора с Наргизой будет неслышно.

— Я вас слушаю… — говорю, поджимая губы. Замечаю, что Наргиза нервничает: подрагивают пальцы, не выпускает из рук телефон, пододвигает мне чашку с кофе.

— Ты пей, — пытается улыбнуться. Мне настроиться нужно.

Беру порционный пакетик сахара и высыпаю его в чашку. Размешиваю. Наргиза следит глазами, как я делаю глоток и с усилием проглатываю его, потому что он — отвратительный. Горький и одновременно сладкий.

— Ты зря думаешь, что я тебя не принимала, — вдруг говорит она.

Моя бровь самовольничает и красноречиво ползёт вверх.

— Да? — ухмыляюсь.

— Я знаю, что такое влюбиться и вдруг остаться никому не нужной, так ещё и пузатой.

— У вас есть дети? — задаю логичный вопрос.

— Есть, — кивает.

От удивления я забываюсь и делаю из чашки ещё один глоток кофе. Боже, ну и гадость.

— Меню? — подходит ко мне официант.

— Нет спасибо, — говорю ему. — Сок, пожалуйста. Апельсиновый.

— Хорошо, — удаляется тот.

— Не понравился кофе? — с сожалением переспрашивает Наргиза. — А я очень люблю. Он с лимонграсом. Когда с Аминой ходим по магазинам, всегда в этом кафе обедаем.

— Нормальный, — киваю и показательно отпиваю ещё маленький глоток. — Но что-то пить захотелось просто. Так что там дальше случилось с вашим ребёнком и при чем здесь моя мама?

— Она отказалась делать мне аборт из-за группы крови, — отвечает женщина. — Фактически сломала жизнь, — ухмыляется.

— Да? — фыркаю. — А мне кажется, что спасла жизнь. И вам и ребёнку.

— Ох, девочка, — вздыхает Наргиза. — Это сейчас можно объявить себя свободной и пойти замуж за того, кого захотела, а двадцать лет назад за такое… — машет рукой. — Собственно, так Руслан с твоей мамой и познакомился.

— Подождите, при чем тут мой отец? — Перестаю я воспринимать мысль тётки.

— Он должен был жениться на моей подруге. Диляре…

— Так, ведь, женился же, — перебиваю ее раздраженно, чувствуя, что от волнения меня начинает тошнить.

— Да, — подтверждает Наргиза, — только он не хотел. Пришёл поговорить с твоей матерью обо мне и голову потерял. Видимо, между ног, — фыркает.

— Да как вы смеете! — Восклицаю. Хочу подорваться на ноги, но чувствую трясучку в коленях и не могу. Да, нервы порой дают странные спецэффекты. Вздёргиваю подбородок. — Если продолжите оскорбления, я уйду. Переходите к сути.

— Успокойся, — кивает. — Вот тебе суть. Диляра так любила твоего отца, что согласилась опорочить свое имя. Все решили, что Дамир ее сын от Руслана, зачатый до брака.

— Дамир ваш сын? — ахаю от догадки.

— Да, — поджимает губы Наргиза. — Руслан сначала поступил благородно, разрешив мне воспитывать сына в качестве родственницы, но потом оборзел и решил, что я всю жизнь положу на его выводок.

— Это же дети вашей подруги, — говорю тихо. — Она усыновила высшего ребёнка, а вы жалуетесь на ее «выводок»? — накрывает меня. — Вы — просто кошмарный человек. Теперь я понимаю, почему мама отказалась иметь с вами дела.

— Отказалась?! — фыркает тетка. — Да конечно! Пока Диляра не соврала ей про беременность, вилась вокруг Руслана, как течная кошка.

— Ну хватит! — хочу рявкнуть, но почему-то мямлю. Голова идёт кругом.

— Ваш сок, пожалуйста, — официант ставит на наш стол стакан.

Быстро и жадно делаю несколько глотков, но легче не становится. Во рту проступает послевкусие металла, будто облизала детскую горку.

С улицы раздаётся резкий визг тормозов и удар.

— Ух ты, мать твою, — комментирует ситуацию официант, вглядываюсь в окно кафе. — Вот это попали мужики.

— Он уезжает, вот гад! — слышится ропот по залу.

— Что происходит? — Спрашиваю у официанта и понимаю, что сейчас отключусь. — Мне плохо, — шепчу Наргизе. — Позовите Виктора.

Официанта окликает администратор, и он срывается к бару. Я ищу глазами своего охранника за соседним столиком, но его там нет.

— Ты побледнела, Теона, — усмехается Наргиза, — плохо себя чувствуешь?

Киваю. Хватаюсь руками за край стола, потому что предметы начинают плыть. Тянусь к сумочке, чтобы позвонить мужу, но тут тетка вскакивает с места и вырывает сумочку у меня из рук.

— Тебе это не пригодится, — отшвыривает ее за большой горшок с цветком.

Пазл в моей мутной голове начинает со скрипом складываться. От страха, что, возможно, это последние секунды моей жизни, волосы на руках встают дыбом.

- Это вы, — шепчу потрясено. — Чем вы меня напоили? За что?

— Ты нужна Адашевым, а мне нужен мой сын, — жестоко говорит Наргиза. — Вот уж не думала, что ты будешь так дорого стоить.