Невеста Серебряного дракона

— Марго, вы так… очаровательно ругаетесь. - Он с трудом разлепляет веки - и я вдруг осознаю, что у него самые невероятные, самые красивые, самые мужественные серебряные глаза во всем мире. Хотя не уверена, что слово «мужественные» может быть применимо к глазам. - И вам очень идет… метла. Обязательно надо завести дома парочку, чтобы вы радовали меня своей внутренней… ведьмой.

И теряет сознание.

Глава двадцать седьмая: Марго

Вдвоем с Жанной мы кое-как затаскивает Корягу в дом, хотя всю дорогу этот упрямый… человек лунной наружности пытается корчить из себя героя и встать на ноги. И каждый раз это стоит ему очередного приступа боли, которая буквально скручивает его пополам. Приходится одернуть его и пригрозить разводом с разгромным разделом имущества не в его пользу, если он не прекратит мешать мне о нем заботиться. Только после этого мы с Жанной уже без остановок дотаскиваем его до крыльца.

Ну а там Коряга все-таки от нас отмахивается, встает на ноги и кое-как, подтирая кровь под носом, шаркает в дом. Помогаю ему лечь и прошу Жанну принести стакан воды. Она быстро уносится и так же быстро возвращается, по пути предусмотрительно прихватив аптечку. Благодарю ее взглядом и замечаю, что она как-то странно косит голову. Или это такой намек выйти посекретничать?

— Жанна, спасибо, я подойду позже.

— Маргарита Александровна, думаю, вам надо подойти сейчас, - неожиданно настаивает моя беспомощная тихоня-помощница.

Что еще случилось? Я быстро смачиваю в воду бинт, раскатываю его по лбу Коряги и обещаю вернуться быстрее, чем он мысленно скажет «абракадабра». Жанна отступает в коридор и почему-то шепотом говорит:

— По-моему, у господина Шад’Фара очень сильный приступ мигрени.

— Мигрень? - Я искренне удивлена, потому что всегда считала мигрень болезнью депрессивных писателей и одноухих художников.

— Моя мама… - Жанна запинается, как всегда, когда жизнь вынуждает ее вспомнить прошлое. - У нее были приступы мигрени. В последние годы особенно сильные. И… в общем… Я помню, как она выглядела, и мне кажется, господин Шад’Фар выглядит точно так же. Даже как будто хуже.

Я сразу вспоминаю и его круги под глазами, и как он морщил лоб, словно у него над ухом все время что-то настойчиво сверлили. И его эту странную бледность. Понятия не имею из-за чего бывает мигрень, но это вроде как очень-очень сильный приступ головной боли.

— И как это лечить?

— Моей матери помогала теплая ванна, обезболивающие и еще точечный массаж.

Отлично. Ванну и таблетки я Коряге как раз могу обеспечить.

— Уже бегу, - не дожидаясь моей просьбы, говорит Жанна и тут же исчезает из виду.

Вот за это я всегда буду прощать ей и излишнюю панику и, чего уж там, трусоватость.

Я возвращаюсь к Коряге с двумя быстрорастворимыми таблетками и боевым настроем во что бы то ни стало поставить супружца на ноги. Он даже глаза открывает и не сопротивляется, когда вливаю в него шипучую смесь.

— Марго, дорогая, - снова проваливает попытку улыбнуться, - надеюсь, вы не станете рассказывать об этом позорном инциденте нашим будущим детям? Ради этого я готов почти на что угодно.

— Ваше счастье, Коряга, что вы и так уже слишком сильно похожи на свежевырытый труп, - морщу нос и «невзначай» потихоньку пинаю его локтем под ребро, - а то бы эта идиотская шутка стоила вам разбитого носа и испорченного настроения.

Он сокрушенно кривит губы, но на какое-то время берет паузу.

— Спасибо, что спасли нас, - наконец, говорю я. - Это было… очень благородно.

— Это было абсолютно нормально, - поправляет Коряга. Спокойно, без пафоса и даже не распушив хвост, как это обычно делают любители поиграть мускулами на публику. - По-вашему, мне следовало позволить этому бесхребетному идиоту выставить вас с детьми из дома? Марго, если вы и правда такого низкого обо мне мнения, то лучше добейте собственной рукой, чем меня доконает глубочайшее разочарование.

Я закатываю глаза и снова «награждаю» его тычком под ребра.

— И нечего тут стонать, супружец, - заодно и прикрикиваю. - К вашему сведению, это впервые, когда Маргарита Шереметьева поблагодарила мужчину лунной породы и сделала это без камня за пазухой. Уж будьте добры не корчить из себя сверкающего рыцаря и принять похвалу с достоинством. Потому что, черт бы вас побрал, вы ее заслужили!

Он осторожно, явно наблюдая за моей реакцией, берет меня за запястье.

У него красивые пальцы, хоть они и не супер длинные и не такие уж тонкие. Обычные мужские пальцы с обычными ногтями и парой маленьких шрамов. Но эти руки определенно меня завораживают. Особенно та их часть, которая опоясана кожаным ремешком часов и белоснежной манжетой рубашки.

— Вы это чего? - кошусь на него с непонятным теплым чувством в груди. - Раздумали умирать, Коряга? Можно отменять «Неотложку»?

— Хотите, чтобы я сожалел по поводу того, что меня триумфально не вынесут из вашего дома на носилках, как старую развалину? Да черта с два!

Мы смотрим друг на друга.

Прямо глаза в глаза.