Невеста Сфинкса

Наперерез мужчинам из прибрежных зарослей в сторону деревни бежало существо размером с кошку, бурого цвета и гладкой шерстью. Оно волочило позади себя длинный хвост и деловито водило остреньким носиком.

– А! – радостно засмеялся Северов. – Не бойтесь! Это ихневмон!

– Их… Кто? – пролепетал Петя.

– Их-нев-мон! – по слогам произнес Северов. – Знакомьтесь, очень полезный зверь. Проживает в домах здешних жителей и спасает их от крыс и змей, так как имеет особое свойство не подвергаться смертоносному действию змеиного яда.

– Кажется, я знаю этого зверя как мангуста, – заметил Аристов.

– Да, да! – подхватил профессор. – Бог Солнца Ра однажды вынужден был принять образ этого прелестного существа, чтобы победить страшную змею Апоп. Ихневмонов даже провозгласили священными животными во время правления XXII династии.

Лавр не рассуждал о достоинствах незнакомого существа, а быстро его запечатлел. Но животное, испуганное шумом и вспышкой, метнулось в сторону лачуг. Туда же устремился и Северов. Через некоторое время он догнал компанию.

– Вы что, ихневмона тащите? – Аристов подозрительно посмотрел на утяжелившуюся котомочку спутника.

– Нет, помилуйте! Целиком он мне ни к чему! Для медицинских целей мне необходимы лишь… – он замялся, – некоторые виды его жизнедеятельности.

– Не хотел бы я оказаться вашим пациентом, если вы собираетесь лечить, как вы выразились, остатками жизнедеятельности мангуста вкупе с толченой саранчой!

Аристов решительно двинулся на бот и не слышал, как Северов, вздохнув, произнес:

– Не зарекайтесь, батенька! Неисповедимы пути Господни!

Через день, насмотревшись на очередные развалины, колонны и храмы, по настоянию Северова они остановились вблизи невзрачной деревушки. Северов предложил нанять тут верблюдов и отправиться в глубь пустыни. Заночевать предполагалось в лагере бедуинов, а на следующий день возвратиться на бот. Северов уверял, что уже путешествовал так, что бедуины вполне гостеприимны, верблюды здоровы и послушны. Северному человеку открывается замечательная, поистине редкая возможность приблизиться к иной природе, иным краскам и звукам. Почувствовать необъяснимую притягательную силу и красоту безбрежного песчаного моря. Нет, они не будут забираться далеко. Вполне достаточно пройти несколько верст на верблюдах и вернуться обратно. Зато впечатления останутся незабываемые. А уж какие получатся фотографии!

Он громко говорил, суетился, ему даже не возражали. Идея приобщиться к дикой первозданности, к пустыне будоражила всех. Но при этом все понимали, что за этим стоит и нечто иное. Альхор! Но никто не произнес этого вслух.

Бот пристал к берегу. Выгрузили провизию и запас воды и сговорились с кормчим о том, что тот будет ждать их возвращения. Северов, Аристов и Лавр направились в деревню и без труда наняли там проводников-феллахов и верблюдов.

Весело грузили поклажу. Лавр неосторожно щелкнул около морды жующего верблюда своим аппаратом. Животное не потерпело такой фамильярности и злобно плюнуло в обидчика. По голой загорелой лысине Лавра медленно расползалась зловонная зеленая жижа. Петя не удержался и рассмеялся.

– То-то, Лавруша! Бог не Тимошка, видит немножко!

– Богохульствуете, кузен! – озлобился Лавр, с отвращением стирая платком вонючий плевок. – Неужто Господь унизил себя до того, чтобы избрать орудием своим это уродливое создание?

– Вовсе он и не уродлив! – Зоя с некоторой опаской подошла к верблюду и осторожно погладила его морду. Животное потянулось к девичьей руке. Она осмелела и подошла ближе. У верблюда оказались огромные глаза и длинные, поразительно длинные ресницы, которыми он медленно моргал. Нос, губы такие нежные, мягкие, просто удивительно!

Но еще более удивительным оказалось, что если кое-как, с грехом пополам, пренебрегая всеми законами приличия влезть на спину этому существу, то удержаться еще трудней, особенно, когда верблюд поднимается, распрямляя сначала задние ноги, а потом передние. Тогда лети вперед кувырком через голову, что чуть было и не произошло с дамами. Зоя с криком ухватилась за деревянное приспособление, укрепленное на спине животного, и с трудом удержалась. Серафима Львовна, охая и ахая, тоже кое-как взгромоздилась на спину «корабля пустыни», отчаянно страдая от отсутствия грациозности и нелепости позы, в которой она вынуждена была пребывать. Верблюду не понравилась нервозность наездницы, и он издал резкий гортанный крик, высунул язык, который раздулся и стал огромным фиолетовым мешком, болтающимся у губы животного. Все эти повадки еще больше перепугали женщин. Серафима Львовна с опаской оглянулась по сторонам и затосковала, оказавшись высоко от земли, ведь без посторонней помощи не слезешь. Но чего не сделаешь ради науки!

В этот раз по настоянию Северова пришлось облачиться подобно местным женщинам, замотав лицо по самые глаза. Так будет легче переносить жару и защищаться от песка.

Наконец тронулись. Северов и Соболев впереди, потом женщины, следом молодые люди и Аристов. Проводники ехали впереди и по бокам маленького каравана.