Невеста шотландского воина

– К нам должен подойти на помощь Маккенна, и тогда мы одолеем Родерика, – возразил Эван.

– Да, Маккенна не подведет, – согласился Алек. – Но быстро он не сможет прийти, а до его прихода многие из нас погибнут в схватке с неприятелем.

Грейс поняла, что пришла ее очередь.

– Поскольку я невиновна, – начала она, – то не боюсь ни их обвинений, ни испытаний.

– А следовало бы бояться. – Алек был очень серьезен. – Хотя бы потому, что в их глазах вы виновны. Судя по всему, приговор уже вынесен.

– Ведьм не просто казнят, их сжигают на костре, – с мрачным видом напомнил Эван.

Все поплыло перед глазами Грейс. Ей стало страшно, теперь она очень хорошо понимала, что с ней будет, окажись она в руках монахов и Родерика.

– Но есть еще один выход, – веселее заметил Алек.

– Да, да! Божий суд через поединок. – Эван угадал его мысль. – Я во всеуслышание объявлю Грейс невиновной в той чепухе, которую на нее возводят, и вызову Родерика на бой.

У Грейс тут же образовался неприятный холодный комок под ложечкой. Она не сомневалась в силе и ловкости Эвана, но Родерик ни в чем не уступал ее мужу, тогда как последний только что выздоровел после двухнедельной тяжелой болезни. Силы были явно не равны.

Притворяясь, что целует его, Грейс наклонилась и прошептала на ухо:

– Ты ведь не полностью оправился после болезни. Тебе еще рано сражаться.

– У нас нет другого выхода, дорогая. Поверь, из всех возможных это самый лучший.

Грейс очень, очень хотелось возразить, но сказать было нечего. Эван был прав. Нахмурившись, она повернулась и подошла к камину, и тут случайно ее взгляд натолкнулся на взгляд леди Мойры, в глазах которой явно просматривалась откровенная злость. Распознать злобу для Грейс не представляло никакого труда, ибо она отвечала леди Мойре точно такой же взаимностью.

Среди воинов поднялся недовольный ропот, но Эван поднял руку, призывая всех к тишине.

– В таком случае. – выскочил вперед Алек, – я встану на защиту чести леди Грейс. Я брошу вызов Родерику.

На какой-то миг в сердце Грейс затеплилась надежда, но при одном лишь взгляде на посуровевшее лицо мужа она сразу поняла свою ошибку. Ее надежда мгновенно погасла, словно свеча под порывом ветра.

– Грейс – моя жена, – начал Эван. – Мой долг защищать ее, мой, а не чей-нибудь. Итак, пошлем посла к отцу Гарольду, он ведет себя как напыщенный осел, поэтому он, конечно, с удовольствием возьмет на себя все хлопоты по проведению поединка.

Грейс едва не застонала от досады, услышав решение Эвана. Упрямый гордец! Видно, болезнь отняла у него не только силу, но и значительную часть благоразумия. Она до крови закусила нижнюю губу, чтобы скрыть свое раздражение.

Однако Алек не собирался так легко отказываться от своего намерения. Он начал шумно и логично возражать, но «упрямый гордец» если что-либо забирал себе в голову, то это уже ничем нельзя было оттуда выбить. Сердитый и недовольный Алек чертыхнулся и, громко топая, почти выбежал из зала.

Тут пришла очередь леди Мойры, она тоже попала под горячую руку Эвана. Если кому суждено два раза подряд попасть впросак, тот обязательно попадет; так и случилось с леди Мойрой, едва она произнесла:

– Эван, как ты не понимаешь, ты не можешь…

– Могу и буду! – отрезал он и так стукнул кулаком по столу, что посуда подпрыгнула, а некоторые кубки даже попадали. – Это мой замок, моя жена, так что придется сражаться именно мне, а не кому-нибудь другому! Ясно?

В воздухе повисла тишина. Леди Мойра сжала губы, сдвинула брови, но спорить с сыном не посмела. У остальных также пропала всякая охота что-либо возражать Эвану.

Леди Мойру вторично поставили на место, что не могло не радовать Грейс, но в душе она была согласна со своей свекровью, правда была на стороне последней. Но эта правда не сулила им обеим ничего хорошего.

На следующий день утром Эван отправил посла в лагерь Родерика. Ответ последовал незамедлительно: поединок должен был состояться на следующий день. Для того чтобы проверить свои силы. Эван вышел на площадку для упражнений с мечом в руках.

Грейс и стоявшая неподалеку леди Мойра внимательно следили за схваткой. Сначала Эван выглядел совсем неплохо, но, увы, его хватило ненадолго, он быстро выдохся.

Рассердившись на собственную слабость, на воина, который явно его щадил, запыхавшийся Эван в сердцах крикнул, чтобы тот нападал изо вех сил, но воин стоял, ожидая, когда Эван отдышится и придет в себя. Грейс стало ясно: если Эван не сможет нанести Родерику ловкий удар в начале поединка, то Родерик, несомненно, победит.

Так как смотреть на упражняющихся бойцов больше не имело никакого смысла, Грейс отвернулась, и ее взгляд случайно столкнулся с устремленным на нее взором леди Мойры. В ее глазах было столько неприязни и невысказанных слов, которые точно нельзя было отнести к любезным, что Грейс опустила взгляд. Несмотря на то что болезнь Эвана на какое-то время сблизила их, теперь их отношения быстро ухудшались. Было нетрудно догадаться, к какому концу могла их привести смерть Эвана: к ненависти!

Если Эван погибнет, что ей делать? От этой мысли туман поплыл перед глазами Грейс.