Невеста (СИ)

Я так и не узнала истину, понятную еноту, потому что текст был оборван. Вероятно, Артур крепко задумался на этом месте и отложил рукопись. Вот он, срез творческого процесса, момент рождения слов, которыми будут блевать радио- и телевизионные динамики, миллионы услышат и поверят им, устремятся покупать очередной бренд. О, как была права та американка в мюнхенской тюрьме! А что творец волшебных слов? Вот он, решил подогнать разум шенкелями ЛСД, хлыстом кокаина, шпорами экстези, — и скоро он проснется и допишет наилучшее окончание для енота. Как–то мне не казалось романтичным, что творческий процесс должен стимулироваться столь противоестественными способами. По разным причинам жрут таблетки, ширяются и нюхают бомжи, проститутки, мажоры, богема, ветераны горячих точек. Конечная станция их маршрута как–то мало напоминает Пантеон.

Но Артур не наркоман, нет, просто все наши встречи происходили в каких–то увеселительных заведениях, только и всего. Располагая возможностями мажорного московского мальчика, он веселится, прожигает молодость. Не исключено, что вырасти я в тех же условиях, что и он, между нашими привычками было бы тяжело заметить разницу. И все–таки я совсем не знаю его душу, его сердце — ведь эти материи не проявляются раньше, чем изучишь человека по-настоящему. Я вдруг поняла, что сильно волнуюсь.

Ну да, я увидела выход, не связанный с бегством за тридевять земель, ментами, бандитами, проклятой работой, бессонницей и вечным терпением. Соня Буренина уже и так достаточно натерпелась. И теперь сама судьба раскрывала перед ней лазейку в тихую беспечную гавань, где мечтали бы оказаться миллионы девушек. Жить с приятным парнем в московской квартире, готовить, следить за внешностью, развлекаться по вечерам. Здесь меня не достанут никакие менты, а со временем уголовное дело Сахно ляжет в архив, и никто больше обо мне не вспомнит. Что еще нужно для счастья?

Внезапно я увидела себя как бы со стороны, и поняла, что в этот момент кривые петли моей судьбы пересеклись, и дальше ведут совершенно разные дороги, а от меня требуется сделать выбор прямо сейчас.

И вопрос, на который предстояло мне ответить, был таков: смогу ли я полюбить Артура? Как просто! Я ощутила, что мое сердце забилось учащенно — неужели это предвкушение счастья, со страхом подумала я, но потом догадалась, что у человека просто обязан ускоряться пульс, если он оказывается на развилке собственной жизни.

Любить или не любить, вот она, Гамлетовская проблема, когда дело касается женщины. Датский принц долго выбирал и выбрал действие, как подобало мужчине. А можно ли выбрать чувство, как это предстояло сделать мне? Я вскочила на кровать, уселась верхом на Артура, повернула его голову к себе. Халат на мне распахнулся, и мое обнаженное тело приблизилось к нему, будто бы я сгорала от желания. Но Артур негромко посапывал в беспамятстве, и ни в чертах его лица, ни в теплом теле под одеждой не содержалось ответа на мои вопросы.

Ответ, как и всегда, был только во мне самой.