Невеста (СИ)

— Что это значит? — я в ужасе принялась ощупывать свое лицо и шею, ожидая, что на мне и в самом деле остались следы чудовища, пытавшегося меня изнасиловать.

— Это не материальные следы, они не видимы глазу, — хмыкнула Калина, наблюдая за моими судорожными движениями, — ты соприкоснулась с иной стороной, и это оставило на тебе отпечаток. Одним богам ведомо, как случившееся отразится на тебе.

— Что же делать? — я с мольбой уставилась на женщину, которую еще сутки назад считала самым страшным человеком на земле.

— Пока что мы ничего сделать не можем, — пожала плечами Калина, — будем ждать. А теперь собирайся. Нам нужно возвращаться в деревню, уже рассвело.

Я подскочила, как ужаленная, и к своему удивлению не ощутила ни головокружения, ни слабости. Но тут же голова буквально затрещала от мыслей, атаковавших ее: про Сокола — ждал ли он меня или, обидевшись, ушел; про свадьбу, для которой предстоит сделать еще кучу приготовлений; про маму, которая наверняка извелась, ожидая меня. И эти волнения вмиг вытеснили переживания, мучавшие меня только минуту назад — о каком-то непонятном отпечатке из другого мира, которого даже нельзя увидеть.

Калина, будто прочитав по моему лицу, что меня тревожило, произнесла:

— О маме не беспокойся, я оставила ей весточку, что ты у меня.

— Спасибо, — ответила я, прикидывая, не испугает ли это мою маму еще сильнее, чем просто мое отсутствие, и поняла, что нет — после маминого рассказа о смерти отца и об участии в этом ведьмы, мне стало ясно, что для нее Калина скорее друг, чем враг, — и за отца спасибо, — добавила я неожиданно для себя.

Старуха посмотрела на меня долго и, как мне показалось, изучающе, но ничего не ответила, только повернулась и пошла к выходу.

После темноты пещеры рассветное солнце показалось ярче во сто крат. Ведьме же ни свет, ни опасный отвесный спуск с горы были нипочем — она резво спускалась по склону, не утруждая себя ожиданием меня. Чтобы не отставать, я припустила за ней.

Постоянно спотыкаясь и оскальзываясь, я с горем пополам спускалась за Калиной, но, как ни старалась, догнать ее у меня не получалось — не смотря на свой более чем почтенный возраст, ведьма двигалась с ловкостью животного, привыкшего жить в горах. Несколько раз я ловила на себе ее насмешливый взгляд.

Когда мы наконец спустились, я никак не могла отдышаться — из груди вырывались хрипы вперемешку со стонами. Моя же спутница была бодра, и ничего не говорило о том, что она только что преодолела путь с крутой скалы. Дав мне минутную передышку, она вошла в лес.

Дорога сквозь чащу проходила в той же манере, что и раньше — Калина бойко трусила впереди, без устали перешагивая кочки, корни деревьев и наклоняясь под низко свисающие ветки. Я же ковыляла сзади, шипя от боли в боку и сдавленно ругаясь каждый раз спотыкалась об очередную корягу. Я успокаивала свое самолюбие тем, что это последствия воздействия инкуба.

Такое передвижение совершенно не способствовало беседе, но несколько раз мне все же удавалось приблизиться к старухе, и тогда любопытство брало верх над усталостью, и я задавала терзающие меня вопросы:

— А божества могут перемещаться в Навь?

— Могут, но не хотят, — каждый раз скупо отвечала женщина и проворно увеличивала расстояние между нами.

— А духи в Правь могут?

— Не слыхала об этом.

— А Навье царство какое?

— Другое.

— А что это за бог, на чьем алтаре я лежала?

На этом вопросе Калина почему-то отступилась и остановилась, поворачиваясь ко мне:

— Надеюсь, ты понимаешь, что никому не должна говорить о том, что произошло на мельнице и, тем более, о чем мы с тобой говорили в пещере?

Я кивнула. Ведьма с прищуром посмотрела на меня:

— Это Навий царь. У него нет имени. Либо я его не знаю.

Я не сразу поняла, что она имеет ввиду бога, чей тотем был в пещере, и удивилась:

— Царь? Он же бог…

— Одно другому не мешает, — фыркнула Калина и, развернувшись, снова резво пошла по тропинке между деревьев. Мне же осталось только догонять ее.

Через какое-то время мы вышли из лесу как раз рядом с местом моего ночного злоключения. Не иначе, Калина специально привела меня сюда.

Там, где последние несколько десятилетий возвышалась заброшенная мельница, теперь чернел только обугленный остов здания. Трава вокруг тоже была выжжена, и сильно воняло гарью.

Я смотрела на потрескавшиеся изломанные останки строения и чувствовала свою вину. Ужас, пережитый мной менее дня назад, нахлынул с новой силой. Я словно снова услышала страшный шепот демона: «Мерзкая девчонка, я еще с тобой поквитаюсь…» Не смотря на зной от солнца, которое хоть еще было далеко от зенита, но все же уже высоко висело над землей, я почувствовала озноб — бррр. Вздрогнув, я поторопилась поскорее уйти со страшного места, глаза не видят, душа не болит.

Глава 10

А спустя четверть часа, когда мы наконец пришли в деревню, у меня и вовсе все мысли вылетели из головы, потому что на меня налетела толпа девушек и женщин всех возрастов — начались предсвадебные хлопоты.