Невеста скандального шпиона

Натаниэль ощутил, как внутри него старая и незаживающая рана начала затягиваться. Рэндольф каким-то образом знал, вероятно, знал даже о том, что Натаниэль является членом Королевской четверки, и таким образом просто сыграл свою роль. Не осмеливаясь узнать больше, чем он предполагал, из-за риска подвергнуть себя опасности, и не желая скомпрометировать жертву Натаниэля любым признаком прощения, Рэндольф поддержал его единственным способом, который, как он полагал, был ему доступен — полностью согласившись с этим обманом.

Натаниэль крепко и надолго зажмурил глаза. Рэндольф, ты чертов идиот. Ты никогда не сможешь — никогда не смог бы — подвести меня.

Когда он открыл глаза, Натаниэль увидел, что Вилла смотрит на него с теплотой и симпатией. Она, возможно, не могла знать, что за мысли проносились в его мозгу, но было вероятно, что она смогла различить, что он почувствовал какое-то облегчение, потому что она нежно и весело улыбнулась только ему.

Виктория подняла голову, в ее глазах блеснул гнев.

— Но тогда Рэндольф никогда не чувствовал то же самое ко мне. Он сказал мне, что он отверг тебя частично из-за того, что хотел держать тебя подальше от меня. От меня! Можете себе представить?

— Как же, рассказывай, — протянула Миртл.

— Рэндольф никогда больше по-настоящему не поговорил со мной, — она позволила своим плечам опуститься, словно сбросила с них тяжелый груз. — Так что да, когда он умер, он знал правду.

Вилла ничего не сказала, только пристально смотрела на Натаниэля поверх головы его матери. Он закрыл глаза на некоторое время, затем глубоко вдохнул.

— Я желаю тебе счастья с теми деньгами, которые обещаны тебе, Виктория, — тихо проговорил он. — Я понял, что у тебя были причины для твоей неудовлетворенности жизнью. Я испытываю к тебе жалость, и надеюсь, что и ты найдешь немного жалости в себе. Я не виню тебя за твои действия, но я должен признаться… я не могу любить тебя за них.

— О, Натаниэль. Я… ты должен понять, что я делала все как можно лучше для тебя…

Натаниэль смотрел на свою мать так, что ясно видел ее плохие и хорошие стороны. Она была злой женщиной, пережившей много разочарований, это правда — но она по своей собственной воле решила погрязнуть в своей озлобленности.

— Виктория, возможно, когда-нибудь… но если позволишь, не сейчас, — он повернулся к Вилле и коротко поклонился. — Вилла, Миртл — если вы меня извините, я хотел бы побыть один.

Он повернулся и оставил их, не сказав больше ни слова.

Дафна не была счастлива.

Конечно, она редко бывала удовлетворена, даже в самые лучшие времена. Всегда было что-то еще, что она хотела приобрести, или кто-то еще, кого она хотела превзойти или впечатлить.

Поездка в деревню проходила не очень хорошо, так как колесо экипажа завязло в грязи и сломалось, и им пришлось высадиться всего через несколько часов выезда из Лондона.

Она отбросила простую муслиновую занавеску, которая закрывала единственное окно в комнате гостиницы, которую Бэзил раздобыл для них. Затем она устремила скучающий взгляд на город внизу. Уэйкфилд. Отсюда он казался немногим больше, чем просто грязная дыра.

Ее неудовлетворенность усилилась. Так что она повернулась к Бэзилу, который бездельничал в невзрачном кресле у огня, неизменный стакан бренди приклеился к его руке.

— Бэзил, я хочу пройтись по магазинам.

Бэзил достаточно охотно поднялся. Она всегда могла рассчитывать на то, что Бэзил поступит так, как она хочет. Скучный, но полезный. Возле зеркала, стоящего наверху сундука, Дафна остановилась, чтобы поправить волосы. Зеркало показало ей то, что оно показывало всегда. Она была прекрасна. Затем ее пальцы замедлили свое движение, пока он заправляла выбившийся локон волос.

Она была более красива, чем Вилла. Так почему же Вилла была так неотразима для Таниэля и почти для всех, кто с ней встречался?

Дафна была красавицей. Дафна была элегантной, утонченной.

Могло ли быть так, что все, чему ее когда-либо учили, оказалось ложью? Могло ли случиться, что, хотя она являлась самой красивой, самой милой, самой модной женщиной из присутствующих, это не доставляло ей никакого удовольствия?

Тогда что стоит эта красота? Дафна всегда зависела от своей внешности. Дафна Дэнвилл, всегда была абсолютным отражением моды. Ради чего?

Чтобы быть привлекательной? Чтобы удачно выйти замуж? Она была самой привлекательной, она знала это, но все же она вышла замуж за второсортного поклонника, этого нельзя было отрицать.

Она пристально смотрела в зеркало на свое знакомое, красивое лицо.

Вилла на самом деле не была красивой, но ею все равно восхищались. Если красота Дафны исчезнет, будет ли кто-нибудь восхищаться ею?

Затем она отогнала прочь эту глупую мысль. Она была такой, какой она должна быть. Она взяла Бэзила под руку, и они вышли из гостиницы.