Невеста снежного короля

Когда отец, захмелев после пары бокалов вина, заводил за столом речь о феях, мы с сестрой всегда улыбались. В детстве – потому что чувствовали себя особенными и представляли, что когда-нибудь на самом деле станем крылатыми волшебницами. Повзрослев – потому что любили папу и его удивительные истории о древнем роде Алаваров. В то, что в ком-то из нас действительно течет дивная кровь, давно уже не верилось. Никакой магией мы с Амелией не обладали, и никто из ныне здравствующей родни – тоже. Так что байки про фей оставались просто байками, которые придавали нашей фамилии некую загадочность. А оказалось вон как!

Правда, представление о феях у меня было несколько иное. Как любая девочка, научившаяся читать в дошкольном возрасте, я обожала книжки. И маленькие разноцветные существа со стрекозиными крылышками, источавшими волшебную пыльцу, конечно же, были самыми любимыми моими героинями. Оно и понятно – после папиных-то рассказов! На деле же фея из меня вышла совсем не такая. Рост остался вполне себе человеческий, как и объемы, что совершенно не мешало левитировать. Тело не уменьшалось в размерах, но почему-то упорно теряло в весе, и меня, как воздушный шарик, тянуло вверх. Не высоко, всего на локоть или два над кроватью, но и это пугало.

Если честно, я куда больше походила на привидение, нежели на потомка дивного народа. И преобразившаяся внешность была хорошим тому подтверждением. Мои светлые волосы, имевшие раньше приятный золотистый оттенок, теперь сияли, будто действительно были из чистого золота. Светло-карие глаза порыжели, а кожа, как и положено призраку, начала мягко светиться изнутри. Это смущало больше всего, ибо я чувствовала себя свечкой, парящей в воздухе.

К счастью, тело вскоре вновь потяжелело и перестало блестеть, хотя волосы и сохранили необычный оттенок, как и глаза. Так я и сидела, кутаясь в покрывало и нервно теребя локоны, источавшие свет. Ногти, к слову, тоже обрели металлический блеск, будто я нанесла на них ровный слой золотого лака. Прозвище Золотце на фоне последних событий обретало совсем иной смысл, и я не знала толком, как на это реагировать. Магию в себе, как прежде, не ощущала, контролировать левитацию не умела и уж точно не могла разбить световым лучом графин. Дался же он Курту!

– Знаешь, – сказала я жениху, который улегся рядом, накинув рубашку и надев наконец штаны, чтобы не смущать меня анатомическими подробностями.

Я бы и рада была не обращать внимания на его наготу, но любопытство брало верх над стеснительностью. Раньше ничем не прикрытое мужское тело мне доводилось видеть только на картинках в книжке по врачеванию. А тут такой шикарный образец под боком! Как устоять? Вот взгляд и опускался помимо воли, куда приличным девушкам смотреть не положено.

Хотя какая я приличная, учитывая мою инициацию. Или все-таки приличная? С будущим ведь мужем переспала, а не с кем-то посторонним. Да и переспала ли – вот в чем вопрос. Последним, что запомнила, была острая боль внизу живота, непривычная теснота внутри и рефлекторное желание избавиться от инородного предмета, вторгшегося в меня. Потом темнота, невесомость и… здравствуйте, я ваша фея! Естественно, вектор моих девичьих переживаний сместился с первой близости на решение насущного вопроса: как прекратить парить. Ну а Курт в своих изысканиях пошел дальше, и последние минут пять уговаривал меня не продолжать любовные игры, а взорвать несчастный графин.

– Что знаю? – уточнил он.

– А? – Я очнулась от собственных дум, улыбнулась краешком губ, искоса взглянула на него и проговорила: – Теперь я действительно верю, что ты вовсе не древний, а очень даже молодой.

– Вот как? И что же тебя убедило, Золотце? – Король выгнул бровь, наблюдая за мной.

– Ты!

– Мм? – мурлыкнул голубоглазый плут, поймав мою золотую прядь, чтобы намотать на палец.

– Ты ведешь себя как мальчишка, заполучивший в руки новую игрушку!

– Игрушку? – переспросил он, окидывая меня взглядом, от которого стало жарко.

– Да! – Получилось громче, чем хотелось. – Опытный образец «фея обыкновенная».

– Точно необыкновенная. – Он потянул меня за локон, вынуждая наклониться к нему.

– Да какая разница! – Я вырвала свои волосы из его захвата и снова села прямо. – Поверь уже наконец: ничего во мне, кроме внешности, не изменилось. Я не ощущаю никакой силы, не умею… вернее, умею летать, но не представляю, как это делать по желанию. И уж точно не в состоянии разнести вдребезги твой графин с помощью мифического луча. С чего ты вообще решил, что феи на такое способны?

– Слышал. – Упустив золотую добычу, он принялся разглаживать складки покрывала, как бы невзначай задевая при этом и мою коленку. – Давно, в детстве. Когда они еще не покинули наш мир.

– Ты застал настоящих фей? – оживилась я. Как только речь заходила о чем-то интересном, мое стеснение уступало место любопытству, и откровенные взгляды жениха, как и его прикосновения, начинали волновать чуть меньше. – А что еще ты о них знаешь? – спросила, отодвинув ногу, ибо про прикосновения я все-таки слукавила.