Невеста Темного принца

— Ох, Шпилька, ты же просто могла сказать «да», - уже расслабленно хмыкнул он, подталкивая меня к машине и лично застегивая ремни безопасности. Уже в салоне он еще раз проверил, надежно ли я пристегнута и добавил: - Я никогда не считал нашу свадьбу неправильной, Нана Шад’Арэн, и всю жизнь буду помнить, какой хорошенькой заразой ты была в идиотской пижаме с единорогами.

В комнате для переговоров было тихо. Понятия не имею, что Р’ран пообещал детективу, но нам разрешили встречу без стеклянной перегородки и когда конвоиры привели Аделу - я была рада, что вижу ее вот так. Потому что от прежней красивой, пусть и спившейся женщины, осталось ровно то, чем она являлась в душе: сожранная собственной злостью бесцветная оболочка.

Адела с минуту не сводила с меня глаз, как будто пыталась понять причину, увидеть свою промашку, благодаря которой я выжила, а она оказалась в тюрьме. Я выдержала ее взгляд, хоть он саднил неприятным покалыванием в боку. Шрам останется на всю жизнь, но я категорически отказалась от пластики, хоть Аврора сказала, что о бикини мне теперь можно забыть. Мне хватало того, что пыл Р’рана в постели это нисколько не отсудило, а остальное… В наш медовый месяц мы собирались слетать на теплые южные острова, и я купила гору открытых купальников, собираясь наплевать на всех и вся, и показать своему монстру, что шрамы красят не только мужчин, но и дерзких сумасшедших женщин.

— Пришел посмотреть на мое падение? – сухо спросила Адела, разминая запястья, как будто ее только что вытащили из колодок, хоть это и было не так. – Наслаждаешься?

— Совсем нет, - холодно ответила Р’ран. – Ничто не доставило бы мне большей радости, чем собственными руками превратить тебя в пепел. Посмотреть, как под моими пальцами твоя кожа обуглиться, почернеет плоть и прогорят кости. Поверь, я столько раз думал об этом над своей умирающей женой, что если бы Нана… - Он сглотнул, сжал кулак, по которому расползалась черная теневая дымка. – Я хотел, чтобы ты посмотрела ей в глаза и поблагодарила за то, что до сих пор дышишь.

Я слишком хорошо знала Р’рана, чтобы хоть на секунду усомниться в его искренности. Он бы в самом деле расправился с ней по законам своей собственной справедливости. И то, что здесь и сейчас мы вдвоем – это его попытка сказать, что рядом со мной он меняется точно так же, как меняюсь и я рядом с ним.

— Я ненавижу тебя, - прошипела Адела, крайне неумело пряча страх и пятясь в сторону двери. Ее взгляд был прикован к кулаку моего монстра и ужас растекался по коже синюшной бледностью и мерзко дрожащими губами.

— Наслаждайся этой ненавистью, сука, - зло усмехнулся Р’ран, - потому что это единственная радость, которую ты сможешь себе позволить до конца своих дней. И думай о том, что пока ты гниешь в камере, лишенная права выходить на улицу, писать письма и читать книги, мы счастливы вопреки твоим сраным козням. И кстати, на твоем месте я бы не рассчитывал на апелляцию, потому что сегодня судья ее отклонил без права повторного рассмотрения. Знаешь, семейные люди очень не любят тварей, которые пытаться убивать беременных жен своих пасынков.

— Нет… Ты не можешь… Ты не посмеешь!

Паника сломила ее голос, поставила на колени, но глядя на ее унижение я не испытывала ни капли сострадания, потому что эта женщина заслужила каждую минуту отведенных ей мук. И я радовалась, что мой монстр не натворил глупостей, в итоге наказав ее куда больше. Для той, кто всю свою жизнь мечтала оказаться на вершине мира, узнать, что отныне вся ее жизнь будет заперта в четырех стенах вонючей камеры и перечеркнута статусом «пожизненное заключение», вряд ли можно придумать наказание страшнее.

— Извини, что тебе пришлось пройти через это, - уже на улице пробормотал Р’ран. Его порядком потряхивало из-за подавляемой злости, и я сделала то, что всегда действовало безотказно: прижалась к нему всем телом, крепко обнимая за талию, и бодаясь макушкой для поцелуя.

— Р’ран?

— Да?

— Я знала, что ты все время был рядом. Там, в больнице – я просто тебя чувствовала. Помню даже, как ты пугал медсестер, что разнесешь все по кирпичу, если они еще раз попытаются отогнать тебя от меня.

Он сжал меня в объятиях так крепко, что я чуть не пискнула, хотя уверена – кости точно затрещали достаточно громко. Р’ран чертыхнулся, но хватку ослабил ровно настолько, чтобы я могла дышать.

— Знала – и валяла дурака, - притворяясь ворчуном, ответил он.

— Ждала, пока ты признаешься в любви.

— Учти, я сделал это исключительно по принуждению. Больше не дождешься.

Я дождалась быстрее, чем ожидала: через час на приеме у врача, когда моему злющему непокорному монстру показали крохотное бьющееся сердце нашего ребенка. Кажется, Р’ран и сам не понял, что повторил «я люблю тебя, Шпилька» по меньшей мере раз сто подряд.

КОНЕЦ