Невеста в «шотландке»

Странно, какое это имело для него значение? Он спросил у себя «почему?», затем пожал плечами. Девон закончил свой завтрак, сменил один пиджак на другой, а затем спустился вниз. Малкольм стоял на главной лестнице, с удивлением осматривая большой зал. Девон ждал какого-нибудь знака осведомленности друга о его позднем ночном визите, но вскоре стало очевидно, что Малкольм пока не подозревал ни о чем, кроме очевидного бардака в собственном доме.

Везде были сложены коробки, наполненные огромными свертками серебряного и голубого полотна. Столы были перемещены, стулья выстроены в линию, и каждый слуга, которого Девон когда-либо видел в замке воочию, теперь очищал, шлифовал и занимался уборкой.

Девон задался вопросом, работал ли хоть один из этих несчастных когда-нибудь так усердно. Он посмотрел на эту маленькую армию, а затем сказал Малкольму:

— Я думал, будет небольшой частный прием.

— Я тоже, — мрачно сообщил Малкольм. — Очевидно, это было недоразумением. Каждая особа в пределах пятидесяти миль получила приглашение на бал.

— Это ужасно, — сообщил Девон. Так оно и было. Последнее, чего он хотел — это прожить несколько драгоценных дней не видясь с Кэт.

Мысль о разлуке с ней начала беспокоить его. Он рассеянно потер грудь, где, казалось, что-то давило. Что было в ней такого, что его так затронуло? Во-первых, она была его спасением от ловушки кольца, которое могло помочь очаровать его любой ведьме мира, такой как Мюриен, например. Однако с другой стороны он вошел во вкус существования с Кэт ради Кэт.

Возможно, так и должно было быть, предположил он. В конце концов, что кроме нее в замке Килкэрн было интересного? Ничего. Малкольм, обычно самый интересный из его товарищей, был вовлечен в конфликт со своей женой. И хотя прогулки верхом без сомнений были приятным делом, но Девон не мог заниматься ими один. Таким образом, оставалась только Кэт.

Слабое чувство облегчения проникло в душу Девона. Как только он оставит изоляцию Килкэрна и еще раз обретет свой дом среди блестящих бальных залов Лондона, он забудет все, что знал о Кэт Макдональд.

Конечно, он не может уехать пока не найдет кольцо-талисман. Когда он понял это, то спросил у Малкольма, не выяснил ли тот что-нибудь насчет кольца. К его удивлению, Малкольм задумался, прежде чем кивнуть.

— Я слышал кое-что от одной из младших горничных, но… Мне нужно время, чтобы подтвердить определенные факты.

— Не торопись, — сообщил Девон, махнув рукой. — Мне не к спеху.

Малкольм посмотрел на него с любопытством.

— Как же твои дела в Эдинбурге?

— Я пока отправлю письмо и отложу встречу. Я уверен, что они не будут возражать. Конечно, брат Девона, Маркус возражал бы. Но Маркус был в Лондоне, и к тому времени как он обнаружит, что Девон изменил дату заседания, будет поздно что-либо делать.

— Я не могу уехать без кольца.

Казалось, Малкольм хочет согласиться, но не успел он открыть рот, как другая группа рабочих с топотом вошла в зал, чтобы добавить к растущей куче коробок еще несколько.

— Чёрт возьми, что задумала Фиона? — спросил Малкольм.

Девон не знал и не хотел знать. Он лишь задавался вопросом, будет ли Кэт присутствовать на балу. Он не думал, что задал этот вопрос вслух, пока не увидел, как нахмурился Малкольм.

— Я не знаю, придет ли она или нет; ее очень трудно понять, особенно когда речь идет о таких вещах. Но почему ты спрашиваешь? Ты желаешь видеть ее?

Девон желал видеть ее, пробовать, касаться и делать еще кое-что в промежутках между этим. Но все, что он сказал Малкольму, было:

— Это всего лишь вопрос.

— Гм, — произнес Малкольм, не уверенный в том, как воспринимать эти случайные слова. Конечно, в них была искра интереса, только… был ли это хороший интерес, или наоборот — эгоистическое мужское любопытство?

Ради Кэт, он надеялся, что не последнее.

— Меня бы удивил её визит. Обычно она не признает подобное.

Другая куча тяжелых коробок росла вверх, и ему приходилось двигаться таким образом, чтобы слуги могли чистить пол. Когда понадобилось организовать кое-что для такого события, Фиона стала маленьким генералом, приказывая людям и принимая молниеносные решения.

Казалось его сердцу тесно в груди. Недавно она смотрела на него с грустью, как будто принимая страшное, трудное, решение. Пришла ли она к выводу, что за их брак уже не стоит бороться?

Малкольм потер утомленные глаза. Пари было ужасной, глупой идеей и отдалило их еще больше. Он даже не был уверен в необходимости победы.

Прочистив горло, он махнул рукой Девону.

— Я не смогу сыграть в бильярд сегодня вечером. Фиона назначила нам целый список работ, и я должен следить за тем, чтобы библиотека была готова.

— Могу ли я чем-нибудь помочь?

— Просто не попадайся у Фионы на пути. Она — тиран, когда дело касается таких дел.

Девон поклонился:

— Это я смогу сделать. Фактически, начну прямо сейчас.

Несмотря на боль в душе, Малкольм удерживал улыбку на лице, отвечая дальнейшим комментариям Сент-Джона. В конечном счете, Девон простился, и Малкольм смотрел ему вслед, задаваясь вопросом, что так подняло парню настроение.