Невеста вечности

– Нет, не наркотики. – Страшилин прошел к окну и оседлал стул, повернув его спинкой к Кате. – Интересный расклад там. Только давний. Отказной материал на возбуждение уголовного дела восьмилетней давности.

Катя сразу же закрыла свой ноутбук с недописанной статьей. Что еще за интересный расклад? Что Страшилин накопал за вчерашний вечер по базам оперативных данных?

– Значит, если коротко, а там в информации по отказному только коротко, и никак иначе, то произошло вот что: шестнадцатилетняя школьница Елена Уфимцева проживала вместе со своим родным дедом Ильей Уфимцевым в квартире на Трубной площади – той самой. Дед занимался воспитанием внучки, так как отец ее вместе со своей новой семьей постоянно находился за границей, а мать девочки умерла. И вот шестнадцатилетняя девица рассказала в школе одной из учительниц, что дед дома не дает ей прохода, пристает. В школе у нее уже имелись прогулы, она плохо училась, испытывала большие проблемы из-за пропусков занятий. И в школе сразу обратились в ОВД. Девица и там сначала подтвердила свои обвинения к деду насчет сексуальных домогательств. Уфимцева вызвали, он все отрицал. Разгорелся невообразимый скандал. А потом Елена призналась следователю, что просто оговорила деда, потому что он не одобрял ее образ жизни – она, мол, с парнями встречалась, поздно приходила домой, гуляла, а он устраивал ей выволочки, воспитывал. В общем, таким способом она попыталась ему отомстить. Петровка провела проверку, данные о сексуальных домогательствах не подтвердились. В возбуждении уголовного дела на Уфимцева отказали.

– И? – спросила Катя. – И что произошло дальше?

– Я оперирую лишь сведениями базы данных – там справка об отказном.

– Скандал в семье, и какой еще. Только сейчас – мы же с вами видели ее там, в квартире. Не похожа она на гуляку.

– Восемь лет – немалый срок. Но что, если предположить…

– Что предположить?

– Что не оговорила она дедулю тогда. Было у них там что-то между собой такое. Старые грехи, – Страшилин раздумывал вслух, – сексуальные домогательства к девочке, к внучке родной… И соотнести все это с нашими фактами – с теми стихами пророка Иезекииля, с посещением Уфимцева монашками.

– Вы опять пытаетесь выстроить версию, что Уфимцев приставал к кому-то из них.

– Самая простая версия – начал приставать, а монашка его по голове лампой.

– Андрей Аркадьевич, вы вспомните Елену Уфимцеву – ей всего за двадцать сейчас, она сама похожа на затворницу, на узницу. И бойфренда в квартире и в помине нет – никаких намеков, никаких мужских вещей, – сказала Катя. – Она вся зажатая какая-то, жалкая.

– Однако в тот самый вечер, когда деда убили, ее черти куда-то из дома понесли, судя по всему, в направлении станции метро, откуда автобусы в их поселок ходят. Ладно, разбираться надо во всем этом детально. – Страшилин встал со стула и повернулся к окну. – Там, в справке по отказному, еще кое-что весьма интересное значится.

– Что?

– И тогда Уфимцев уже в пенсионерах числился, но указано там прошлое место его работы и должность, какую он занимал в восьмидесятых годах, – завотделом административных органов ЦК КПСС по кадровой работе. А это ранг министра, – сказал Страшилин. – Давно все это уже быльем поросло, однако пост в те времена был более чем солидный, насколько я понимаю. Теперь ясно, откуда это все – квартира такая на Трубной, карьера дипломатическая для сынка, средства, этот вот коттедж в элитном поселке. Все еще с тех былых времен. Нам надо найти кого-то, кто мог бы нас просветить насчет прошлого Уфимцева и его войны с внучкой, окончившейся оговором и клеветой, если то, конечно, была клевета, а не правда. Семьдесят семь лет старику – его ровесники – партийцы-цековцы все поумирали небось.

– Горлов, – подсказала Катя. – Он может что-то знать. Он же единственный нам о внучке упомянул. И про работу Уфимцева в партийных органах тоже говорил. Надо с ним снова встретиться.

– Вы не против вновь прокатиться в «Маяк»? – усмехнулся Страшилин.

– А куда денешься? Не вызывать же больного старика из санатория сюда, на Никитский, на допрос.

– Тогда сейчас и отправимся, машина во дворе главка. – Страшилин достал ключи из кармана пиджака и позвенел ими. – Если повезет, застанем этого Горлова в парке за шахматами, а не в процедурной в грязевой ванне.

И им относительно повезло. Однако не во всем.

В санатории на берегу речки время словно остановилось. Солнце и октябрь стояли тут в своем золотом зените. Старые липы возле корпуса с белыми львами, дорожки парка, усыпанные палой листвой.

Катя вдохнула свежий бодрящий воздух – пахло влажной нагретой солнцем землей, прелью и грибами. И точно – среди стариков-отдыхающих немало грибников. По дорожкам парка шли пожилые женщины с пластиковыми пакетами, полными опят и сыроежек.

«Зачем им тут, в санатории, грибы?» – подумала Катя. В столовой жарить добычу лесную эту не разрешат. Значит, просто так, для души, чтобы хорошо провести время в парке и в лесу на берегу реки, грибная охота.

Прекрасный октябрь…