Невеста вне отбора

Как выяснилось, надеть мужской костюм не так и просто. Брюки непристойно обтянули бедра и... и то, что выше бедер. А нашитые на корсаж фалды оказались значительно короче, чем у Германики.

- Я старая, мне пора становиться приличной.

- Я готова, - мрачно вздохнув, объявила Катти. И горестно посмотрела в вырез блузки. Ей казалось, что мэтр Баско просто-напросто сэкономил на белом шелке.

- А украшения?!

- Я не люблю их.

- Ох зря, вчера я надела все свое золото и даже немного возбудилась. - Мора Ровейн мечтательно улыбнулась. - Жаль, что рядом никого не оказалось.

- Германика! А как же нравственность? Ты же дуэнья, - не удержала улыбку Катти.

- Нравственность, Цветочек, нужна тебе. Чтобы ты, став старой перечницей вроде меня, могла свободно сожалеть о бесцельно прожитых годах.

- И теперь ты из мести не даешь грешить придворным мэдчен и морам?

- Не говори глупости, Катарина. При дворе женщины делятся ровно на две группы - первые едва ли не святые, вторым бесполезно что-либо запрещать. В путь! И, клянусь своей силой, тебе будет что вспомнить!

Неуверенно улыбнувшись, Катти взяла свою трость и вздохнула:

- Главное, чтобы вспоминала я, а не обо мне. Последнее, чего я желаю, это стать героиней пошлого анекдота.

Уже на улице Катарина поняла, что Германика ко всему готовится основательно - у куста сирени стоял Обжора. И флегматично обкусывал соцветия.

- Иди ко мне, хороший мой, славный! - Катти поспешно вырастила лиану, и конь с огромным удовольствием подошел к хозяйке.

Вдоволь нагладив его, она повернулась к дуэнье:

- А ты как же?

Германика хитро улыбнулась, лихо присвистнула, и из кустов вышла тонконогая красавица-кобылка.

- Какая славная, - восхитилась Катти.

- Редкая порода, - кивнула Германика. - Мне случайно досталась. Родилась моя красавица с дефектом - слепая. Я ее сама выходила.

- И зрение выправила?

- Не совсем, - улыбнулась мора Ровейн. - Но близко. Забирайся, пора.

И как бы Катти ни выспрашивала, куда они едут, - Германика молчала. А как за пределы дворцовой территории выехали, так дуэнья своей подопечной еще и глаза шелковым шарфом завязала.

- Это такое секретное место? - удивилась Катарина.

- Это я двух зайцев убиваю, - отозвалась Германика. - Во-первых, если тебе там понравится, вернуться ты не сможешь. А во-вторых, я завязала не только глаза, но и твой венец.

Дорога заняла не так много времени. Катти даже немного понравилось - любопытство внутри щекотало, как та самая сливовица.

А вот сильные мужские руки, сдернувшие ее с лошади, мэдчен категорически не понравились.

- Тише ты, не бузи! - засмеялась Германика. - Держись за мой локоть.

Катарине пришлось напомнить себе, что порядочные мэдчен не ворчат как старухи эйты. И не ругаются как пьяные конюхи.

- Да не торопитесь вы так, мора Ровейн! - взмолилась она. - Мы с тростью за вами не успеваем.

- Да уж пришли, - фыркнула Германика и сдернула с глаз подопечной шелковый платок.

- Мама... - выдохнула Катти. - Это же...

- Да, - с гордостью подтвердила неозвученное Германика. - Именно.

- А я так не хотела становиться героиней пошлого анекдота, - со смесью веселья и ужаса произнесла Катарина. - Никому и никогда не скажу, где мне довелось побывать.

Под задорный хохот Германики в зал с зеркальными стенами вошла высокая, худая женщина.

- Гера, здравствуй дорогая, - произнесла вошедшая. - А что это за птичка? Хороша, хоть и не здорова.

- Здравствуй, Аника, здравствуй. Вот о том и речь, венец видишь? Это невеста, завтра ей танцевать. А с тростью она сможет только упасть. Я вот, видишь, ей какой костюм нашла?

- И она оттого здоровой стала? - удивилась Аника. - Я понимаю, к чему ты клонишь, Гера. Но до завтра... Это невозможно.

- Так ведь ей не призовое место, а лишь бы не опозориться, - улыбнулась Германика.

И последующие несколько часов Катти запомнила на всю жизнь. Она по полу и повалялась, и покаталась, с ног на колени попадала. Устала так, как никогда не уставала.

- Ну что, готова возвращаться? - весело спросила Германика. - Все запомнила?

Катарина села прямо на пол и тихо выдохнула:

- Я произведу фурор. Если смогу повторить. Может, лучше упасть?

- И чтобы юбки на голову, а все на твои панталоны посмотрели? Или ты выйдешь да на табурет сядешь и будешь под музыку руками махать? Это я разговор Боудиры с Альгрой слышала. Что, доставишь им такое удовольствие?

Покачав головой, Катарина резко встала и повторила все движения. И не просто повторила, а выполнила все идеально.

- Видишь, как славно? Конечно, настоящая танцовщица тебя засмеет. Но придворные такого не видели никогда.

Мора Ровейн не стала пугать подопечную и пояснять, что у Катти есть равные шансы стать как героиней, принесшей новую моду, так и изгоем.

- Я готова возвращаться, - решительно произнесла Катти.

Встав с кресла, Германика ободряюще улыбнулась Катарине и отошла попрощаться с Аникой.

- Не жалко девочку? Танец-то слишком смелый для мэдчен.