Невеста волка (СИ)

— Не знаю, — наконец, ответила, поворачиваясь к нему, но краем глаза всё же продолжая следить за тем местом, — как будто какое-то животное… но мне могло и показаться.

Лен взял ружьё и, поднявшись на ноги, медленно сделал несколько шагов к границе освещённого костром круга. Небо уже затянулось плотными облаками, полностью скрывая луну, к тому же снегопад усилился, так что рассмотреть там что-то вряд ли было возможно.

— Если хотите, мы можем вернуться, — вдруг быстро и почему-то очень тихо зашептал Дамир, вынуждая меня посмотреть в его сторону, — по тем координатам, которые вы дали, ничего нет, никакой станции, тем более людей. Мой брат был в тех краях два месяца назад, там только камни и несколько скал…

Несмотря на разделяющий нас костёр, он наклонился ко мне, говорил быстро и его глаза при этом странно блестели. Только ответить я не успела, вернулся Лен. Не знаю, что именно ему удалось заметить в почти полной темноте, но выглядел он взволнованным.

— Нужно собираться и ехать дальше, — наклонившись, он принялся торопливо швырять вещи в рюкзак, ни на кого из нас не смотрел.

— Ночью? — Дамир удивлённо вкинул брови, ловя на лету брошенное в его сторону второе ружьё.

— Немедленно! — взревел Лен.

Я возражать не стала, если даже опытный проводник так напуган, то, чтобы там ни было, медлить нельзя. Выплеснула содержимое чашки, забросила её саму в сумку, побежала к своей палатке.

Страх неизвестного заставлял спешить, собираясь, я двигалась быстро и остановилась только один раз, когда из вещей выпал спрятанный в них пистолет. На несколько секунд замерла, размышляя, куда его положить и всё же отправила во внутренний карман куртки.

На сбор остальных вещей понадобилось меньше минуты, я просто покидала их в рюкзак и выползал на улицу.

Палатки моих проводников уже не было. Не заботясь о том, чтобы что-то складывать, они просто бросили её в прицеп снегохода, через пару минут тоже самое произошло и с моим временным жильём.

Непромокаемая ткань и несколько сумок теперь грудой возвышались в прицепе и никто даже не стал тратить время на то, чтобы привязать или хотя бы чем-то накрыть всё это. Я просто забралась сверху и, отыскав выступы, за которые можно было держаться, крепко схватилась за них.

В том, что мы, несмотря на ночь, ехать будем быстро, даже не сомневалась. Напротив, единственное желание, которое в тот момент пульсировало в висках и разгоняло кровь по венам с такой скоростью, что я с трудом, на секунду зажмурившись, смогла заставить себя вздохнуть, это убраться из этого места.

— Загаси огонь, — приказал Лен стоящему возле костра Дамиру и тот поспешно начал забрасывать пламя снегом, несколько раз ногой потоптал последние тлеющие огоньки, вернулся к снегоходу и сел сзади.

Я приподняла голову, боясь пропустить момент резкого толчка при старте, но, как только взревел мотор, вскрикнула, только чудом не разжав руки, которыми держалась за прицеп. Фонарь осветил то, что стояло прямо на нашем пути. И всё-таки волк…

Он, действительно, был огромным, при этом, не мигая, смотрел на нас, затем ощерился, оскалил острые зубы и пригнулся к земле, готовясь к прыжку.

В тот же момент Лен, наверное, до упора нажал на газ, резко развернул снегоход и мы, раздавив остатки ещё не остывшего костра, так быстро, как это только возможно, понеслись прочь.

Через несколько секунд пути я инстинктивно прижала голову к ткани палатки, на которой сидела, и только это спасло меня от того, чтобы не выпасть из прицепа, когда снегоход на всей скорости наехал на какую-то, должно быть, немалых размеров кочку. От краткой мысли, что бы тогда могло произойти, мышцы живота свело в спазме и я сильнее вцепилась в крепления.

Ещё через минуту решилась осторожно, по-прежнему пригибаясь, посмотреть назад: по крайней мере в зоне видимости никого не было, только удаляющиеся следы и клубящиеся хлопья снега. Нас не преследовали.

Не разбирая дороги, снегоход нёсся сквозь туман и оставалось только надеяться, что Лен знает хотя бы направление движения, а ещё, что в темноте мы на всей скорости не врежемся в край выступающей из земли скалы или в один из часто встречающихся здесь каменных валунов.

Не знаю, сколько времени прошло, когда я, немного придя в себя, всё-таки осознала, что, забыв обо всём от страха, не успела надеть перчатки, просто схватилась за холодное железо. От рук уже, наверное, ничего не осталось.

Продолжая тяжело дышать, с каждым вдохом заполняя лёгкие новой порцией ледяного воздуха, попыталась разжать пальцы и, насколько это возможно в несущемся на полной скорости снегоходе, осторожно оторвать одну ладонь от железного выступа.

Зажмурилась, почувствовав резкую боль и одновременно с этим прикусила сильно обветренную от постоянного пребывания на холоде губу. Освободить руку получилось, но часть кожи, похоже, всё-таки примёрзла и осталась там.

Поднесла ладонь ко рту, медленно сжимая и разжимая пальцы и стараясь хотя бы немного согреть её дыханием. Радовало уже то, что рука меня по крайней мере слушалась.