Невеста-воровка, или Украсть сердце Повелителя

— Да что ты? Значит, не знают? Господа, эта девушка обманывала вас всех. Это из-за нее наш дорогой брат потерял голову и не смог противостоять своей природе — превратился из красавчика-эльфа в такое же отвратительнее создание, как она и эти двое. В гнома! Мерзкий полукровка! Как же я ненавижу его. Он умер, а я по-прежнему не испытываю удовлетворения! Как мог его папаша, мой дядька, чистокровный эльф связаться с гномихой? Когда вокруг столько красивых эльфиек! Я не понимал этого с самого раннего детства.

— Где леди Веантра? — мне вдруг приходит в голову, что он мог с ней что-то сделать.

— Эта бесстыжая тварь пока что жива. На ее защиту встали эльфы. Максимильон и Дагеральт. И даже мой глупый братец Вентриаль. Но теперь, когда прошли похороны, я взойду на престол, и тогда расправлюсь со всеми, кто посмел вмешиваться.

Он спятил, точно. Совсем обезумел.

— Где она?

— Где-где, в своих покоях заперта. Так рыдала, просила меня пустить ее на церемонию прощания, но я не позволил. Еще мне там гномов не хватало. Но ничего, скоро она вместе с вами со всеми отправится в лапы к Шмырту.

Стоит довольный, смотрит на нас, ожидая чего? Восхищения его планом? Больной ублюдок.

— Намечтался? — раздается голос Теоллара из ниоткуда. — А теперь прощайся со своими больными фантазиями.

Шея Крамниэля как-то резко выворачивается и голова оказывается повернута под слишком сильным углом, чтобы он смог остаться жив. Из-за того, что Теоллара не видно, выглядит все весьма жутко: вот он говорил и улыбался, и раз — мертв. Только во взгляде безумное удивление.

Я сразу же снимаю с Тео невидимость, позволяя всем увидеть его. Эйджен молниеносно сдергивает с жены ошейник и Ксюша становится человеком. Бросается в объятья мужа. Братья гномы кидаются ко мне и обнимают. А Наэринальт, разумеется, подхватывает своего воспитанника, который едва держится на ногах.

Я смотрю на него беспомощно. Он меня теперь даже близко не подпустит. Как же быть? Как объяснить, что люблю, что не хотела ему зла. Вряд ли он меня услышит.

Тем временем архимаг подводит шатающегося Тео и сажает на диван. Осматривает раны, начиная незаметно лечить их магией.

— Где он был, что с ним сделали?

— Это все Шмырт. Он славно поиздевался надо мной, — хрипит Теоллар, нервно посмеиваясь.

Делаю шаг вперед. Теперь при свете дня его раны выглядят еще страшнее, чем там, в подвале. Шмыгаю носом и закрываю рот, чтобы подавить рыдания.

Поднимает на меня свои голубые глаза, один их которых залит кровью.

— Вьера, значит? — спрашивает недобро усмехаясь. — А я ведь сразу понял. Но ты мне заморочила голову.

— Теоллар! Она спасла тебя, рискуя собой! — заступается Наэринальт.

— Ну да, только прежде предала, обманула и сделала со мной это! — горечь в его голосе не скрыть даже за гневом.

— Я не хотела! Я не знала! Это же ваша тайна! Откуда мне было знать, что любовь ко мне сделает такое! Если бы знала, держалась бы от тебя подальше. Мне и нужна была всего лишь корона, а не ты! Но тебе хотелось большего! Ты даже не спросил меня, когда надел этот свой брачный амулет! Сам виноват! — от раздирающей боли и от чувства вины несу совсем не то, что хочу. — И вообще, меня не спрашивали, хочу ли я воровать эту корону. Вырвали из привычного мира, сбросили с крыши и закинули в портал, не спрашивая моего желания. А я вовсе не хотела покидать Землю! Пусть даже я и какая-то там наследница! Я бы с радостью никогда не знала этот ваш Шендар и тебя с ним впридачу! И теперь меня вряд ли кто-то вернет домой! Крамниэль был единственным, кто умел открывать порталы в другие миры. И мне придется остаться в вашем отсталом мире! А я не хочу!

Ко мне навстречу рвётся Ксюша, единственная, кто понимает, о чем я говорю. И я рыдаю в ее теплых объятьях.

На самом деле все не так, как я говорю. И Шендар меня не пугает. Все дело в нем, в Тео. Его ненависть меня пугает больше чем перспектива стать гномьей королевой, чем предстоящее восстание против дядьки, чем невозможность никогда снова очутиться на Земле.

И от этого меня трясет нешуточно.

— Тише, Вьена. Мы не дадим тебя в обиду. Ты сейчас успокоишься и расскажешь Телллару, как все было на самом деле. Я уверена, он поймет и простит тебя.

Наивная. Простит? Да никогда. Даже если не захочет убить, то явно не простит. Ведь обратно ничего не вернуть. Он уже не станет тем, кем был.

— Разве такое можно простить? — на смену гневу приходит чувство вины, оглушающее своей силой.

— Для любящих сердец все возможно, — произносит она уверенно. Мне кажется или смотрит при этом на Повелителя?

Я отстраняюсь от нее и подхожу к мужчине. Чувствую, что хотя бы должна попросить прощения. Раскаяние рвет душу.

Падаю перед ним на колени, заставляя вздрогнуть.