Невеста врага

После того как преграда была преодолена, Арриан почувствовала облегчение: свобода уже близка! За следующим поворотом чьи-то руки мягко и уверенно увлекли ее в тень.

— Ну, наконец-то, миледи, — с улыбкой проговорил капитан Норрис. — Как я рад вас видеть! Мы уж боялись, что ваш план провалится.

— Надо торопиться, — перебила его Кэссиди, устремляясь к шлюпке. Сама яхта стояла на якоре неподалеку, в закрытой бухте.

Как только дамы сели, гребцы взялись за весла, и шлюпка, рассекая волны, стала быстро продвигаться вдоль берега.

Вдыхая свежий морской ветер, Арриан ликовала, как ребенок, однако стоило ее взгляду упасть на стены Айронуортского замка, как в сердце опять вернулись мучительные сомнения. «Странно, — думала она, — если желанная свобода так близка, то почему так хочется выпрыгнуть из шлюпки и броситься назад, к Уоррику?»

Сквозь душившие ее слезы Арриан почувствовала тепло материнских объятий.

— Не плачь, любовь моя. Все уже позади. Больше ты его никогда не увидишь.

Пряча заплаканное лицо в складках материнского плаща, Арриан невольно вздрогнула. Никогда? Ах, почему это слово отзывается в сердце такой мучительной болью?

Пока шлюпка, качаясь на приливной волне, подплывала к «Соловью», с вершины утеса за нею внимательно следили два всадника.

— Ты был прав, Уоррик, они не замедлили воепользоваться твоим отсутствием, — сказал Мактавиш.

Взгляд Уоррика был прикован к едва различимой фигурке в шлюпке.

— Когда ты сказал мне, что возле берега появилась какая-то яхта, я сразу догадался, что ей здесь нужно.

— А леди Арриан, верно, думает, что она тебя обманула?

— Разумеется. Стоило мне объявить им, что меня не будет сегодня в замке, как они воспользовались моим отсутствием.

На миг лицо вождя Драммондов исказилось болезненной гримасой, и это не ускользнуло от пристального взгляда Мактавиша.

— Ты поступил правильно, сынок.

— Вероятно, ты прав, и это единственное, что мне оставалось… Но я все же надеялся, что в последний момент она может передумать.

— Да, мне показалось, что между вами что-то было…

— Мало ли что тебе показалось, — оборвал его Уоррик и, развернув Тайтуса, поскакал к замку.

Вскоре свист ветра в ушах и мерный стук копыт заглушили крики морских чаек и рокот волн, бьющихся в подножие утеса.

Целых три дня после отъезда Арриан Уоррик не мог заставить себя переступить порог ее спальни. Наконец, собравшись с духом, он толкнул незапертую дверь. В комнате совсем не было беспорядка, все вещи лежали на своих местах, словно хозяйка только что вышла и вот-вот вернется.

Некоторое время он неуверенно, как непрошеный гость, стоял посреди комнаты, потом подошел к боковой двери и заглянул в маленькую гардеробную.

Здесь были сложены дорожные сундуки с дамскими нарядами, по всей видимости, то самое приданое, за которым Арриан вместе со своими родными ездила в Париж. Теперь все оно осталось в Айронуорте.

Уоррик приподнял крышку сундука и провел рукой по бархату бордового платья, в котором он когда-то впервые ее увидел. Закрыв глаза, он поднес его к лицу: мягкая ткань еще хранила нежный, едва уловимый запах ее тела. От этого сердце его тоскливо сжалось, он торопливо свернул платье и убрал его в сундук.

На полу валялась красная туфелька из атласа, купленная, вероятно, в тон платью. Держа ее на ладони, Уоррик вдруг с новой остротой почувствовал, как хрупка и беззащитна ее хозяйка и как сам он был непростительно жесток с нею.

Словно в гипнотическом сне, он побрел обратно в спальню, подошел к туалетному столику и взял в руки щетку для волос, в которой застряли несколько золотых волосков. Проведя рукой по жестким щетинкам, он положил ее на прежнее место, и в этот момент его внимание привлекла незнакомая шкатулка на столике. Он машинально повернул торчавший в замке ключ.

Крышка открылась, и его взору представились сверкающие бриллианты, рубины и изумруды. «Зачем она оставила драгоценности? — поразился Уоррик. — Ведь они наверняка стоят целое состояние».

Только захлопнув крышку шкатулки, он, наконец, заметил под зеркалом лист бумаги и догадался, что это прощальная записка к нему. Поколебавшись секунду, он развернул листок и прочитал написанные ровным полудетским почерком строки.

«Милорд!

К тому времени, когда Вы прочтете это письмо, я буду уже далеко от Вашего замка. И хотя Айронуорт оказался для меня тюрьмой, все же я должна сказать, что Ваша судьба и судьба Ваших людей небезразличны мне. Драгоценности, находящиеся в этой шкатулке, принадлежат лично мне, я же передаю их Вам с тем, чтобы Вы использовали их по своему усмотрению. В известной мере это дань справедливости, ибо Вам, насколько мне известно, пришлось немало выстрадать от моих родственников. Я не думаю, что пути наши еще когда-то пересекутся, и не желаю Вам зла. Пусть же затянувшаяся вражда между двумя кланами закончится вместе с нашей историей. Я видела, что сделала с Вами ненависть, Уоррик. Прошу Вас, забудьте ее. Я уже забыла».