Невеста взаймы

За зеленой изгородью послышались женские голоса. Я обернулась, силясь рассмотреть их обладательниц. Вскоре, на узкой дорожке, показались три девушки и пожилая женщина, которая шла во главе этой маленькой делегации. Ее жидкие светлые волосы с проседью были собраны на затылке в аккуратный пучок, глубоко посаженные глаза скользили по нам, будто она пыталась разглядеть то, что было сокрыто у каждой на дне души. На ней было черное платье с глухим воротом и длинными рукавами. Ума не приложу, как она могла в нем терпеть жар полуденного солнца? В руках женщины была трость, украшенная головой орла.

Когда незнакомка поравнялась с нами, ее трость с глухим стуком опустилась на каменную кладку, заставив девушек смолкнуть. Судя по тому, как вытянулись по струнке три девушки и поджали губы, женщина была строгих нравов и поблажек от нее ждать не стоило.

– Перейдем сразу к делу, – прохрипела она, каждое слово сопровождая ударом тростью оземь. – Владыка наш женское внимание любит и ценит. Ваша задача: сделать князю подарок.

– А разве не князь нас подарками одаривать должен? – усмехнулась Вера, обмахивая ладонями раскрасневшееся от жары лицо.

Женщина сощурилась. Сделала шаг вперед. Ее взгляд колючий за Веру зацепился, а трость бесцеремонно в грудь девушки уперлась.

Вера пошатнулась и тут же отступила, округлив глаза.

– Говорить будете тогда, когда я вам позволю, – сказала женщина, окинув взглядом всех собравшихся. – Вам ясно? – повысила она голос.

Девушки поспешно закивали.

– Меня зовут Джудита Кински, – добавила женщина. – Впредь, попрошу без надобности рот не открывать. Наш князь молчаливых да покорных любит. – Ее холодный взор будто невзначай меня коснулся. Сердце тут же покрылось толстой коркой льда. Не по себе сразу стало, будто в грязи изваляли. Заныло в груди столь сильно, что выть захотелось. Ком к горлу подступил.

Вера молчала. Лишь взглядом гневным женщину сверлила. Я же камни неровные под ногами рассматривала, не в силах пытку варварскую больше выносить.

– Вот и славно, – чуть мягче сказала Джудита. – У вас ровно один час, чтобы придумать, чем князя нашего порадуете.

Женщина развернулась и, отстукивая тростью известный только ей ритм, устремилась прочь.

Девушки разбрелись по парку, а я сетовала на то, что даже рассмотреть их толком не успела. Не до того мне было. Все мысли новым заданием были заняты.

Я недоумевала. Что за очередная глупость? О каких подарках идет речь, если мы здесь лишены всего? Князь нас поит и кормит, да взаперти, словно рабынь, держит. Благо, хоть в сад позволил выйти да глоток воздуха свежего сделать.

Солнце не щадило меня. Оно опаляло кожу нежную, заставляло краснеть ее. Пытаясь спрятаться от его лучей, я направилась к беседке. Под куполообразной крышей, увенчанной белоснежным шпилем, царила приятная прохлада. Камень еще не успел нагреться, оттого в столь знойный день находиться здесь было отрадно.

Тихий шелест листвы да журчание воды ласкали слух. Голоса соперниц давно смолкли. Наверное, девушки в глубь сада ушли на поиски того, чем Томаша смогли бы порадовать. А мне и радовать его не хотелось вовсе. Душа от гнева металась, места себе не находила, а совесть неустанно мучала. Он – враг мой, а не жених желанный. Он варвар жестокий, пред которым я – княжна Домбровская – на колени опустилась.

Тошно. Отец бы не простил.

Сквозь журчание ручья до меня донесся еще один звук. Прислушалась. Не иначе, как плачет кто-то.

Нехотя я вышла из беседки. Шумно выдохнула, почувствовав себя будто в воде кипящей. Нет, Томаш определенно от части девушек, участвующих в отборе, хочет избавиться заблаговременно. Иначе, как объяснить это издевательство?

– Анисья? – За цветущими зарослями кустарника сидела черноволосая девушка, поджав под себя ноги. Взор ее потух, на щеках влажные дорожки слез соленых виднелись. – Тебя кто-то обидел?

Осторожно опустилась на колени рядом с Анисьей. Она подняла на меня свой опечаленный взор да горько вздохнула. Казалось, в душе у нее боль таилась ничуть моей не меньше. Она терзала ее, рвала сердце девичье.

– Нет, – отрицательно покачала головой девушка. – Устала я. Чужой себя тут чувствую, – ответила Анисья, громко всхлипнув.

Мне ли не знать, что такое быть лишней? Взгляды колкие на теле изо дня в день чувствовать, да ропот за спиной ни на миг не смолкающий слышать?

– Зачем же согласилась в отборе участвовать? – спросила я. Если меня сюда силой доставили, то остальные участницы, судя по всему, по доброй воле прибыли в замок владыки Пепельных туманов.

Анисья тыльной стороной ладони смахнула с щеки слезы, припухшие веки пальцами потерла.

– А у меня не было иного выбора. Не княжеская я дочка, чтобы нужды ни в чем не знать, – сказала она, удостоив меня завистливого взгляда. – Все мое детство в нищете прошло, как и трех сестер моих младших. Единственный шанс для меня не умереть от голода – это невестой князя стать.