Невеста-заложница

В квадратной комнате на первом этаже принадлежавшего Руфусу дома было тепло и светло благодаря ярко пылавшим в очаге поленьям. Это был настоящий рай после трехчасовой скачки от замка Грэнвилл, причем последний час всадникам пришлось пробиваться сквозь метель, облепившую их с головы до ног мокрым снегом: ни дать ни взять привидения, несущиеся сквозь белесую круговерть.

— Кто присматривает за мальчиками? — немедленно спросил Уилл, отряхивая в сенях свой плащ.

— В этот вечер они должны быть у Сайласа… по крайней мере я на это надеюсь, — отвечал Руфус, поплотнее притворив дверь. — Они обещали быть там. — Он прошел прямо в комнату, где на полке стоял кувшин с медовухой.

— С такими держи ухо востро! — хмыкнул Уилл, стаскивая с себя насквозь промокшую одежду.

— Ага. — Руфус наполнил две кружки и подал одну своему кузену. Он не особо беспокоился о том, где сейчас его сыновья. Мальчишки не останутся без присмотра, пока находятся в этой деревне. Они привыкли садиться за стол в любом доме, если он оказался поблизости в тот момент, когда ребята проголодались. И заваливаться спать в любой угол, если чувствовали усталость. Пожалуй, такой образ жизни выглядел несколько беспорядочным, однако Руфус не видел в нем ничего плохого.

— Пей, а потом можно будет пойти в столовую перекусить. — И Декатур приветственно приподнял свою кружку. Уилл заметил, каким сосредоточенным, едва ли не мрачным, стало выражение на лице его друга, и приготовился выслушать рассказ о том, что удалось выведать во время вылазки в замок Грэнвилл.

Руфус застыл возле очага, опираясь ногой на решетку. С мокрого сапога на пол стекали грязные капли, но он не обращал на это внимания.

— Грэнвилл со своими прихвостнями собирают ополчение для парламента, — веско промолвил он.

— Откуда?

— Со всей провинции. У Чартера, Фэйрокса и Престона огромные поместья.

— Они граничат с Декатуром?

— Да. И они проникнут в Йорк, Ноттингем, Бредфорд и Лидс, чтобы перетянуть их на сторону парламента. Они отлично знают, кто прислушается к их словам и может поддаться уговорам.

Руфус налил себе еще кружку и жестом предложил Уиллу самому распоряжаться кувшином. Его губы сжались в суровую тонкую линию, почти незаметную под густой бородой, а голос был лишен всякого выражения.

— Попы поговаривают о сборе церковной утвари… блюда, кадильницы и все такое… Не сомневаюсь, что они огребут кучу денег.

У Уилла по спине пробежал холодок. Он не любил, когда Руфус начинал говорить вот так: совершенно серьезно, без привычных шуточек, а гулкий голос и лицо становились твердыми, как гранит.

— Бюргерские жены готовы снять с себя украшения, купцы — расстаться с золотой и серебряной посудой — со всем, что можно переплавить или продать. А Грэнвилл соберет с округи весь свинец и железо для мушкетов и пушек. И как ты думаешь, Уилл, что сделает Като с оброком со своих поместий?

Под этим безжалостным взором у Уилла пересохло в горле. Видимо, от него ожидали какой-то ответ, но все мысли разбежались, и оь не знал, что сказать.

А Руфус нетерпеливо барабанил по каминной полке, отбивая короткими твердыми ногтями какой-то неуловимый ритм, — словмо затаившийся в засаде хищник, готовый броситься на Уилла. Наконец он негромко промолвил:

— Предположительно Грэнвилл пустит в дело и свой собственный капитал.

— Ну да, я тоже так предполагаю. — Уилл даже сморщился, добросовестно пытаясь найти наконец ответ, ожидаемый его братом. — Он же сам собирает ополчение, а это наверняка обошлось недешево. А если маркиз еще и собирается изготовлять оружие…

— Да, не трудно догадаться, что Като постарается поскорее прибрать к рукам все, что можно еще выжать из окрестных земель, — процедил Руфус, и теперь его голосом впору было растворять золото вместо царской водки. У Уилла глаза полезли на лоб — он наконец-то понял!

— Ты… ты считаешь, он посмеет обобрать Ротбери?!

Хотя Руфус устремил свой взгляд куда-то в пространство, его младший родственник невольно поежился — такая смертельная ненависть пылала на дне холодных голубых озер.

— А почему бы и нет? — все так же язвительно проронил Декатур. — Почему бы и нет? — Он резко повернулся к столу и в бешенстве пнул тяжелый стул, который с грохотом отлетел на свое место у стены. — Като Грэнвиллу поручено опекунство над землями Ротбери. Почему бы не воспользоваться доходом с этих земель на пользу своему делу?

Уиллу нечасто приходилось видеть вошедшие в поговорки приступы бешенства у своего старшего брата — Руфус уже давно научился держать в узде свой темперамент. Однако в эту минуту Уилл понимал, что Декатур вот-вот сорвется, и понимал почему.

— Но ведь его назначили опекуном именем короля, — несмело возразил он. — Не может же он теперь обратить это преимущество против короны!