Невесты в белых тапочках

Сам румяный ничуть не изменился. Разве что еще шире раздался в талии, и румянец у него на щеках сделался тоже ярче. Или Насте так казалось?

– А мы тут тоже, знаете ли, не покладая рук трудимся.

– Да ну?

Высказывание прозвучало слишком язвительно, и румяный это почувствовал.

– Мы установили кое-что интересное про вашу сотрудницу. Эту исчезнувшую в неизвестном направлении Аню Соловьеву.

– Рада это слышать.

– Рано радуетесь, – предупредил Настю румяный. – Ничего хорошего нам про нее установить не удалось.

– А что с ней не так?

– Все с ней не так! Начиная с того, что документов, подтверждающих ее личность, нами так и не было найдено. И вообще записей, которые бы подтверждали, что такая личность вообще существовала, не имеется.

– В каком это смысле? Аня была. Ее все видели.

– Я не сомневаюсь, что гражданка, называвшая себя Анной Соловьевой, трудилась в вашем коллективе. Но это не настоящее ее имя. Скорей всего, она присвоила себе чужой псевдоним. И мне интересно понять, как у вас в отделе кадров этого сразу не поняли.

– Об этом вам лучше у них и спросить.

– Я спросил. В ответ услышал целую Санта-Барбару. Будто бы ваш помощник генерального, влюбленный по уши в покойную Камиллу Валиеву, привел к вам на работу Аню Соловьеву исключительно по просьбе своей невесты. Так было дело?

– Так.

– И что Соловьева является односельчанкой Валиевой. Так?

– Так.

– Мы связались с родителями погибшей Валиевой, они жители Азербайджана, и на все их село есть одна-единственная русская семья, которая носит совсем другую фамилию. Ни про какую Аню Соловьеву ни отец, ни мать убитой Камиллы ничего не знают и никогда этого имени не слышали. Каково?

– Может, вкралась какая-то ошибка. Может, Камилла с Аней познакомились уже в Питере.

– Все обнаруженные нами Ани Соловьевы, зарегистрированные в Питере, либо не подходят по возрасту, либо обладают совсем другой внешностью.

– Может, Аня была по паспорту не Аня, а скажем, Анаит или Анхен. Подчас родители дают своим детям совершенно причудливые имена, а те потом самостоятельно сокращают их до вполне приемлемых.

– Дело в том, что мы тоже не дураки. И если я говорю, что нами вообще не было обнаружено каких-либо следов Ани Соловьевой, значит, мы проверили всех женщин с похожими именами. Нет, лично я уверен, что у вас в коллективе трудилась самозванка, прикрывающаяся чужим именем. И я уверен, что цели у нее были самые недобрые.

Настя обдумала все, что сказал ей следователь. В принципе, она чего-то в этом роде и ожидала услышать. На хорошие новости она и не надеялась. Но кто такая была эта Аня? Что связывало ее с Камиллой?

Мысль Насти пошла развиваться в этом направлении и вылилась в вопрос:

– Вам удалось понять, что это за лисичка была найдена рядом с телом Камиллы?

Следователь явно такого вопроса не ожидал и опешил.

– Какая еще лисичка?

– Поделка из камня. На фотографии четко видно, что лисичка лежит рядом с убитой Камиллой.

– А что с этой лисичкой не так? Она вас чем-то зацепила?

Насте было приятно, что кто-то слушает ее с явным интересом. Конечно, таксист и юноша из детективного агентства тоже слушали ее внимательно, но это все-таки было не то. А вот Дормидонт отлично годился, чтобы выложить перед ним все свои наработки. У Насти даже сомнения не возникло, говорить или не говорить Дормидонту, что каменных лисичек уже три штуки. И что точно такая же поделка, какую оставила Вероника, была обнаружена и на рабочем столе Ани? Определенно сказать было нужно. Если Настя не скажет, другие скажут. И Настя рассказала про двух лисичек-сестричек, одну из которых нашла на коврике у своей двери, а другую увидела на рабочем столе Ани.

И рассказала, и показала, и добавила:

– Какая из них какая, я теперь уже и не знаю. Но одну мне оставила на память Вероника – хозяйка дома, где нашли убитой Камиллу. А вторая принадлежала Ане.

– Обе они выточены рукой одного мастера и раскрашены тоже.

– Мне тоже кажется, что сделаны они в одном месте. А вот та, которую нашли рядом с Камиллой, она такая же?

– Я не знаю.

– Можно посмотреть? Она ведь у вас в вещдоках?

– Нет. Мы ее не изъяли.

– Как же так? Почему?

– До сего момента лисичка не казалась чем-то важным.

– А теперь?

Вместо ответа румяный поднялся со своего места, закрыл сейф, надел куртку и скомандовал Насте:

– Поехали!

Сам сел за руль. Взял с собой еще двоих помощников. И вчетвером они отправились в дом Вероники. Разумеется, полицейские сразу же обнаружили, что печать на входной двери повреждена.

– А тут кто-то побывал без нас.

Настя скромно опустила глаза. Совсем не обязательно говорить полиции все. Кое-что может остаться за кадром. В дом зашли все вместе.

– Вы посидите тут, – распорядился румяный, усадив Настю в углу комнаты. – Ничего тут не трогайте, а мы пока поищем эту вашу лисичку.

– Она не моя.

– Все равно, – рассеянно отозвался один из полицейских, – ничего тут не трогайте.