Невезучая, или невеста для Антихриста

— Ну, они все плохо кончают. Того… — икнул шеф. — С ума сходят. Говорят, что рядом со мной у них какие-то голоса в голове звучат.

— Подумаешь, голоса… — пожала плечиками я.

У меня в голове вообще бесы поселились, но я себя от этого ненормальной не считаю, это не самое страшное, что со мной случалось.

— А может, это их совесть или внутреннее "я" с ними разговаривает?

— Да, — подвякнула чертобаба в моей голове. — Может, это у них совесть просыпается. Карьеристки и охотницы за состоянием. Хоть бы одна нормальная попалась. Это я не о тебе, дочка.

— Не знаю, кто с ними разговаривает, но после этого они со мной больше не разговаривают, — вздохнул Люциевич, и спрятал в карман свой адский паспорт. — Первая ушла от меня спустя полгода. Вторая продержалась три месяца. Третья почти два. Остальные не дотягивали и до двух недель. Последняя свалила спустя полторы, — продолжил босс, а я, слушая его откровения, вдруг поняла, что кого-то он мне жутко напоминает.

— Слушайте, шеф, да вы прямо как я. У меня та же фигня, но только с работодателями, хотя если копнуть глубже, то и с мужиками тоже, если не считать Диму.

— Ху из Дима? — вскинул голову Люциевич.

— Не, ну можно и так. Мазохист он, короче.

Машина, вырулив во двор какой-то элитной многоэтажки, остановилась под подъездом, и любезно открывший мне дверь шофер не менее любезно поинтересовался:

— Вам помочь поднять босса наверх?

— Нет, сгоняйте лучше в ближайший супермаркет и купите для него боржоми и виноград.

— А виноград зачем? — недоуменно приподнял брови мужчина.

— Мы им закусывать будем, — выползая за мной следом из машины, картинно махнул рукой адский босс, не забыв при этом звонко шлепнуть мою "Марфу Васильевну".

Паразит. Доиграется. Ща как врежу.

— Французские ученые утверждают, что антиоксидант, содержащийся в винограде, быстрее всего выводит токсины из организма, — устало вздохнула я и подставила пьяному А.Л. Люциферову свое плечо. — А закусывать вам, Антон Люциевич, уже однозначно поздно.

Шофер, кивнув, тут же помчался выполнять распоряжение, а мы с кренящимся, как Пизанская башня, шефом потопали в дом.

Слушайте, вот как у мужиков автопилот срабатывает, для меня всегда оставалось загадкой. У них или внутренний компас на место постоянного ночлега настроен, или их "зеленый змий" в благодарность за то, что они его не забывают, по домам разводит.

Люциевича вообще-то вела я, но направление он выбирал сам, и главное — правильное.

Квартира, как и ожидалось, у него оказалась на тринадцатом этаже, с соответствующим его адской фамилии номером — девяносто девять. Просто некстати вспомнился Семен Семенович Смерть с его демоническим числом, и в голову стали закрадываться странные мысли, ход которых мгновенно сбил открывший дверь босс и потащивший меня прямиком в спальню. А пока он меня туда тащил, "Чужой" опять начал поднимать голову, и преступные посягательства на "Марфу Васильевну" адский босс решил усугубить совершенно непотребным засосом на моей шее, за что крайне ласково был послан в нокдаун.

— Антипенко, — упав на кровать, дурновато заулыбался мне Люциевич. — Вы меня хотите сверху?

— Для начала я хочу вас раздеть, — стаскивая с этого олуха туфли, сдула упавшую на глаза челку.

— Да, — хрипло и с придыханием отозвалась эта пьянь. — Раздень меня, богиня Земли. Всего.

— Дайте сначала хоть костюмчик с вас снять, чтобы в химчистку сдать, — сдергивая с лежащего бревном Люциевича штаны, я реально упрела.

— Какой "хотя бы костюмчик"? Ты все снимай. Там точно есть на что посмотреть, — ожила в моей голове чертобаба и мне захотелось ее чем-то треснуть.

Я тут серьезным делом, понимаешь, занята, а она меня с настроя сбивает.

Стянув с Люциевича пиджак и рубашку, каюсь, я все же поддалась бесовскому соблазну, невольно заценив представшую моему взору обнаженку.

Надо сказать, адский босс был в прекрасной форме: ну, там, кубики-шмубики и прочая фигня. Короче, вы поняли.

— Трусы снимай. Там тоже есть на что посмотреть, — рявкнул в моей голове черт приятным мужским голосом, и я от испуга подскочила на месте. Раздался громкий звук подзатыльника — и тишина…

— Антипенко, у Вас такая… — внезапно ожил уже начинавший клевать носом Люциевич, беспардонно сжав на моей пятой точке свои загребущие клешни.

— "Марфа Васильевна", — сердито подсказала я. Блин, что делается? Нас с ней за всю жизнь так нагло и основательно не "массажировали", как за последние пару часов.

— Это теперь так называется? — глаза у рукоблудящего Сатанюки Люциевича сверкнули, и адские клешни стали изучать "Марфу Васильевну" с удвоенным энтузиазмом. — Аппетитная она у вас. Прям укусил бы.

Негодяйка и предательница на откровенную пошлость внезапно очень странно отреагировала: выгнулась, позволяя широким мужским ладоням нежно ее наглаживать, а потом от нее по всему телу начали расползаться жаркие и тягучие волны удовольствия.

Мама дорогая, а что, собственно говоря, происходит?