Невезучие

– Можно, – словно через силу признался неупокоенный маг. – Тогда я тихо уйду в Обитель затерянных душ, соединюсь там с погибшей возлюбленной, и мы станем вместе дожидаться часа своего нового рождения. Они ведь ее на куски разорвали, мою прекрасную Люсьену… – В горле Кристофера родился животный рык гнева. – После этого я утратил ощущение реальности и убил многих из тех, кто обучал меня в Храме королевы Смерти… А ты, миннезингер… – Он благодарно протянул руку к Таю, но неожиданно резко отдернул пальцы, словно коснувшись жаркого светлого пламени. – О-о-о нет, – он широко распахнул стрельчатые ресницы, – ты не бард! Ты, – от избытка чувств Кристофер даже прикусил костяшку своей полупрозрачной кисти, – я вижу отчетливо, ты один из шести Воинов Судьбы!

– Та-а-ак, еще один пророк на мою голову… – недоверчиво протянул Тай. – Не многовато ли вас будет на меня одного?

– Сам вскорости увидишь, что я прав во всем, – тихо промолвил маг. – Время твоих испытаний близится, и ты уже готов встретить Деву…

– А про душу-то расскажи! – продуманно, но якобы случайно прервала его Кайра, не переносившая упоминаний о других девушках, предназначенных для ее любимого.

Кристофер понимающе усмехнулся, уловив ревнивые интонации в ее нарочито невозмутимом голосе.

– Я знаю нужное заклинание, – признался он. – Оно способно вернуть мою потерянную душу, но для его воплощения крайне необходимы такие редкостные в наших местах ингредиенты, как кровь, чешуя и слюна дракона. Хотя о чем я размечтался, дурак наивный! Увы мне, потому что это все абсолютно недостижимо! Ведь ни у вас, ни у меня нет знакомого дракона, к тому же находящегося совсем близко…

Тай и Кайра лукаво переглянулись.

– Есть! – без лишних колебаний, совершенно естественно ляпнули они. – У нас-то как раз есть!

Призрак неупокоенного мага вульгарно вылупил грозившие выпасть глаза и ошеломленно разинул красивый рот…

Лиззи Беренбаум родилась на рассвете двадцать первого июня, ровнехонько в день летнего солнцестояния. В Эйсене испокон веков считалось, что дети, приходящие в мир именно в этот старинный праздник, наделены особыми качествами и способностями, позволяющими им запросто постигать все тайны белой и черной магии, недоступные обычному человеку. Возможно, это оказалось правдой.

Маленькая Лизелотта с младенчества не выносила шумные праздники и обильные застолья. Ухватив горбушку черного хлеба, она незаметно выскользнула за порог отчего дома, оставив захмелевших родителей распевать песни и веселиться в компании окончательно распоясавшихся гостей. А ведь они отмечали ее седьмой день рождения! Но какая же от этого радость, если малышке до отвращения претило зрелище раскрасневшихся и перекошенных лиц односельчан, более смахивающих на свиные рыла? Еще не полностью отдавая себе отчет в неясных ощущениях, бередивших ее душу, Лиззи между тем давно уже пришла к осознанию гениальной в своей мудрости фразы, приписываемой одному эльфийскому менестрелю и гласившей: «Чем больше я узнаю людей, тем сильнее люблю животных». А как же с ней не согласиться? Гости, собравшиеся в их доме, торопливо поздравили задумчивую крошку, вручили ей подарки и поспешили поскорее позабыть и о поводе для праздника и о самой имениннице, неумеренно предавшись греху чревоугодия да пагубному пристрастию к питию крепких алкогольных напитков, выставленных на стол щедрой фрау Мирцей. Лиззи окинула пренебрежительным взглядом совершенно утративших человеческий облик взрослых, острее чем обычно осознавая свою отдаленность от этих приземленных существ, и философски пожала худенькими плечиками, что в исполнении ребенка выглядело чуть ли не пугающе. Она их прощала и даже пыталась понять. А вот они ее?..