Невезучие

– Ну а прямо сейчас-то что мне нужно сделать? – жалобно спросил Тай, уже изрядно уставший от всех этих дурно срифмованных намеков и невразумительных иносказаний.

Скончался воин и мудрец,
А некромант сплетает сеть,
Покинь немедленно дворец
И верный путь себе наметь.

Пускай любовь тебя ведет,

Вращая обод колеса.
Решенье верное найдет
Лесная старая оса…

– Н-да-а-а, – разочарованно протянул принц. – На этот раз ты превзошел самого себя! Произнесенное у храма пророчество казалось куда как более логичным и понятным. Колеса, осы… – Тайлериан прошелся по комнате, пытаясь решить предложенный Логрином зубодробительный ребус. – Однако осы у нас не водятся, одни только батюшкины пчелы… Жрец? – Юноша повернулся, вскрикнул, дернулся и… проснулся, чуть не свалившись с кресла.

Тай обвел обширное помещение одурманенным спросонья взглядом, но пророк исчез, оставив вместо себя серебристое пятно света, загадочно расплывающееся по разноцветным мраморным плитам.

– Гоблины проклятые, ну и фокусы! – скороговоркой бормотнул юноша, поднимаясь и разминая затекшие ноги. – И кто теперь разберет, во сне мне Логрин привиделся или же побывал здесь на самом деле?

Принц выглянул в настежь распахнутое окно, охлаждая потную шею потоком прохладного ночного ветерка. Разливавшаяся за стенами замка ночь оказалась чудо как хороша, навевая мечты о безоблачном счастье и страстной любви, складывающиеся в строки и четверостишия. Да, в такое благоприятное время суток не шарады разгадывать пристало, а писать романтические сонеты или же упоенно лобзать алые губки возлюбленной. Тай сладко зажмурился, будя воспоминания о золотых кудрях и голубых очах прекрасной красногорской княжны, похитившей его сердце. Где-то внизу, в густой траве королевского сада звонко стрекотали цикады, наверное, тоже в кого-то влюбленные. Возможно, вон в тех беспокойных светлячков, ритмично помаргивающих на ветках раскидистой сирени. Принц невольно залюбовался стройными башнями Эль-силя, изящными колоннадами, вздымающимися из роскошных кущ всевозможных цветов и кустарников. Воистину, нет в мире второго такого места, превзошедшего бы по красоте и утонченности столицу клана Белой розы. А над крышей главного дворцового корпуса, как раз вровень с покоями владыки эльфов, зависла необычайно крупная и яркая звезда, окрашенная в пугающе багровый цвет.

– Отец! – испуганно вскрикнул Тай, прижимая руку к учащенно заколотившемуся сердцу. – Логрин сказал: скончался воин и мудрец… О нет, только не это! Отец…

– Ваше высочество! – Тяжелые, усиленные железными перчатками кулаки тревожно заколотили в дубовые створки, прикрывавшие вход в его покои. – Король Рагнарэль при смерти. Он желает видеть вас немедленно…

«О боги, сжальтесь над моим отцом!» – подумал принц, распахивая дверь и опрометью выскакивая в коридор. Увы, он слишком быстро отошел от окна и поэтому не успел заметить, как висящая над дворцом роковая звезда внезапно сорвалась и стремительно покатилась вниз…

Шаги нескольких десятков ног громыхали страшно и несогласованно, внося разрушительный сбой в размеренный и отлаженный ход времени. Тай непроизвольно вслушивался в эти отчаянные «бум-бум», понимая, что сейчас выносится смертный приговор его некогда беззаботной юношеской жизни. «Бум-бум» – так поднимается на плаху суровый палач, так изменяется веками устоявшийся бой дворцовых курантов. «Бум-бум» – кажется, именно с таким звуком заколачивают крышку гроба, хороня все – молодость, надежды, жажду приключений. Зарево от полыхающих факелов металось по стенам длинного коридора, высвечивая то напряженные, с траурно сжатыми губами лица придворных, то гербы на камзолах, то золотые шпоры на ботфортах. Справа промелькнула вереница фамильных портретов, взирающих на принца с молчаливой укоризной. «Предатель!» – буквально кричали расширенные от гнева зрачки предков, в свете факелов казавшиеся жутко живыми и налитыми кровью. Такие глаза, наверное, бывают у вампиров, чувствующих приближение беззащитной жертвы. Тай неуютно поежился, отметая негативную энергетику, так и струящуюся с картин.

«А идите-ка вы все к гоблинам! – мысленно пожелал он, в свою очередь отвечая родне нахальным взглядом в упор. – Вам меня не захомутать! Да и к тому же Логрин признал, что корона и престол – не для меня!» Принцу очень хотелось верить, что произнесенное жрецом пророчество стало объективной реальностью, а вовсе не плодом его усталого воображения. И эта наспех придуманная отговорка принесла его душе силы и успокоение. Пусть и не надолго.