Невезучие

— После того случая в аэропорту его никто не видел? — задал вопрос детектив.

— Увы, из наших людей — никто. Хотя… — комиссар задумался, — была у него подружка Соня. Она подвизалась в публичном доме, в порту.

Покидая комиссариат, Компана профессиональным взглядом окинул коридор. Особых разрушений он не заметил. Правда, на ручке двери мужского туалета болталась белая табличка с черной надписью: «Ремонт».

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

— Как вы себя чувствуете, Перен? Надеюсь, вам лучше, — спросил Компана, усаживаясь за руль и заводя машину.

— Спасибо. Голова просто раскалывается, — как бы в подтверждение своих слов Франсуа помотал головой из стороны в сторону и зажмурился.

— Отвезти вас в гостиницу?

— Да, пожалуйста.

Перен откинулся на спинку сиденья и мечтательно произнес:

— Поднимусь в номер, приму аспирин, заберусь в постель и до самого утра — спать, спать, спать!

Несколько минут они ехали молча.

— А вы что собираетесь делать? — поинтересовался глава экспедиции. Забота о быте подчиненных — основа успеха любого предприятия.

— Собираюсь заглянуть в «Соня-Клуб».

— Что это?

— Публичный дом в порту, — доложил помощник, и, увидев, как загорелись глаза Перена, счел необходимым добавить: — По сведениям полиции, там обреталась приятельница Арваля. Тоже Соня, между прочим.

Не знаю, как повел бы себя Перен, ограничься Компана первой половиной фразы. На лице Франсуа отразилась мучительная борьба между головной болью и долгом. В конце концов чувство долга победило.

— Я еду с вами! — решительно сказал он.

«На кой черт ты мне сдался!» — мысленно выругался сыщик. Он собирался опросить свидетелей, поговорить с девицами и посетителями из постоянных, а если повезет, поболтать с Соней. Словом, заняться своей профессиональной работой. Вряд ли удастся выйти на Арваля. Компана прикинул шансы и оценил их как один к ста. Будь все так просто, полиция не гонялась бы за этим красавчиком пять лет. Что-что, а свое дело они знают. Но это позволит с чистой совестью составить отчет для мсье Мортана, изложить все факты по делу и сделать вывод о бесперспективности дальнейших поисков. Компана очень сочувствовал горю г-на президента, но подогревать его иллюзии — равносильно вульгарному мошенничеству! А с этим лопухом Переном — Компана постарался подобрать самое мягкое определение — вообще неизвестно, чего можно ждать. Опять что-нибудь разобьет или начнет к девкам клеиться. Или, хуже того, пожар устроит.

«Пожар в публичном доме — классическая тема для анекдота! — подумал Компана и хмыкнул. — Например, так: Горит публичный дом. Все кричат: — «Воды! Воды!». «И пару пива в шестнадцатый номер!» — это, конечно, Перен».

Но, прогнав с лица неуместную ухмылку, Компана участливо спросил:

— А как же ваша голова?

— Ничего, голова пройдет.

— Но вы же хотели пораньше лечь спать?

— Я подумал… Я, вообще-то, не привык рано ложиться. Это все разница во времени. Надо, надо привыкать! Нам еще не один день придется здесь провести. Мы же в самом начале расследования! — голос Перена достиг патетического накала.

«Ну и хрен с тобой! — подумал Компана. — Мийярд заварил эту кашу, пусть он ее и расхлебывает!» — и резко повернул руль вправо.

В отличие от отеля «Эксельсиор», веселый дом «Соня-Клуб» явно не страдал от наплыва посетителей. Бармен за стойкой, с лицом пирата, досрочно вышедшего на пенсию по состоянию здоровья, задумчиво протирал видавшие виды стаканы. По другую сторону стойки на вращающихся стульях восседала дюжина изголодавшихся по работе девиц. Здесь был товар на любой вкус — на вкус постоянной клиентуры, разумеется. Клиентами были, в основном, матросы из сборных команд судов, бороздящих моря и океаны под панамским или либерийским флагом. Две-три недели без берега да два-три стаканчика виски или рома из подвалов заведения — и девочки выглядели вполне привлекательно.

Что же касается утонченных вкусов наших парижан, то, по их мнению, ни одна из здешних жриц любви не могла бы рассчитывать на карьеру во Франции, даже в борделе средней руки при пехотных казармах. Очевидно, товар, доставляемый Арвалем из Европы, оседал где-то в других местах.

На прямо поставленный вопрос бармен дал столь же прямой ответ: никакой Сони он не знает, никогда о ней не слыхал, и, вообще, уже три недели, как она уволилась и уехала в неизвестном направлении. В приступе откровенности он даже попытался отрицать специфику своего заведения, но, взглянув на девиц за стойкой, понял, что переборщил.

Компана перевел ответ Перену, занес показания в свой блокнот и, захлопнув его, подвел итог:

— Все, поехали, нам здесь больше делать нечего!

— Но мы же еще не допросили всех свидетелей. Сонины подружки наверняка о ней что-нибудь знают! — взгляд Франсуа перебегал с одной подружки на другую, как бы пытаясь выбрать из них самую закадычную.

«Да он еще и сексуальный маньяк ко всему прочему!» — подумал Компана.