Невезуха на все сто

- Допустим, я тебе поверю, - отозвалась я со вздохом. - Где гарантии, что ты меня не обманешь в очередной раз? Ну кто тебе не давал рассказать об этом еще тогда?

- Сначала я растерялась. - Инга с невероятной тщательностью разглаживала невидимые морщинки на своей коротенькой юбочке. - Потом подумала, что не так уж это и важно, если мы решили избавиться от... От трупа. Мне даже казалось, что это всего лишь дурной сон. Наступит утро, выглянет солнышко, и от него не останется и следа.

- Но солнышко не выглянуло, - едко заметила я, - а ты продолжала делать вид, будто ничего не случилось. И тебе это вполне удавалось. Конечно, ведь не в твоей кровати его застрелили, а в моей. Ты благополучно взвалила все это на мои плечи. Конечно, я же двужильная, все выдержу. Черт, до чего же мне стало себя жалко, я с трудом слезы сдерживала!

Я-то сдержалась, а вот Инга снова заревела.

- Ну Танечка, ну лапочка, - выводила она почему-то басом, наверное, потому, что нос у нее распух от слез, - ну прости меня, подлую, я не со зла, честное слово, не со зла-а-а... Ты же моя единственная подруга, без тебя я пропаду, пропаду-у-у...

Считайте меня кем хотите, но очень скоро я составила Инге компанию - в смысле, тоже стала выводить рулады носом и приговаривать, давясь слезами:

- А я не двужильная...Я.., я тоже хочу тепла и.., и любви, между прочим... И в дружбу верить хочу... А ты меня так, так!..

- Ну-у Танечка, ну-у ягодка, - Инга уже сипела от избытка чувств, хочешь, я перед тобой на колени встану! - И, не дожидаясь моего на то благословения, с размаху плюхнулась на ковер, прямо на злосчастный пистолет. Чуть коленную чашечку не расшибла!

Не знаю, как на вас, а на меня подобные сцены действуют почище "мыльных" сериалов. Я заголосила и бросилась Инге на шею.

Не представляю, сколько мы так просидели, уткнувшись мокрыми хлюпающими носами друг дружке в плечо, поминутно всхлипывая и посылая господу малоразборчивые молитвы дрожащими жалобными голосами. А кончилось это - чем бы вы думали? Полным примирением, естественно. Для порядка и острастки я, конечно, взяла с Инги парочку страшных клятв, но тем, собственно, и ограничилась. Вот такая я великодушная. Дура из Виллабаджо.

- С этого дня никаких тайн от меня, никаких! - несколько раз повторила я как заклинание. Инга кивала, изо всех сил сжимая мне руку.

- А пистолет я сегодня же выброшу, сегодня же, - божилась Инга, - у нас здесь неподалеку есть озеро, очень глубокое. Поедем туда вечером на прогулку и утопим вместе, а? - Инга смотрела мне в глаза, как преданная собачонка. Как давно уже не смотрела, с тех самых пор, как снюхалась с Покемоном, будь он неладен!

- Утопим, утопим, - вторила я, полная торжества.

А потом в голове у меня что-то щелкнуло, словно невидимый тумблер переключился. А зачем нам его топить? Утопить-то мы его всегда успеем. К тому же еще неизвестно, как дело обернется. Может, придется им кого-нибудь попугать. Я вспомнила бородатого бандита, в лапы которого попала, пытаясь разузнать хоть что-нибудь о Юрисе, и окончательно утвердилась в этом решении. С одной оговоркой: Инга больше не должна иметь доступа к пистолету, а еще лучше - вообще что-либо знать о нем. Не то чтобы я ей совсем не доверяла, просто уж очень утомилась от всяческих потрясений.

Пусть вам не покажется странным, но остаток дня мы провели очень даже неплохо. Сначала я позвонила маме, узнала, что у них все в порядке (хоть у них!), и поговорила с Петькой.

- Ма, я хочу домой, - заканючил он в трубку, даже не поздоровавшись, тут скучно. И порядки как в концлагере: в девять вечера - ноги мыть и спать. Даже телевизор не посмотришь! Забери меня, а то я сбегу! - пригрозил этот паршивец.

- Ну потерпи еще немного, буквально недельку, - уговаривала я, - зато там фрукты и солнце, а в Москве целыми днями дождь хлещет.

- Не ври! В Москве жара, плюс двадцать восемь. Сам прогноз видел! заорал Петька. Да так громко, словно нас разделяли не полторы тысячи километров родных просторов, а каких-нибудь пара шагов.

- Как ты с матерью разговариваешь? - немедленно вызверилась я. - Я тебе что, девочка? Вот оставлю тебя у бабушки еще на год, пусть научит тебя со старшими разговаривать!

Петька замолчал и обиженно засопел, а я велела, чтобы он снова передал трубку бабушке.

- Вы что, с ним не ладите? - спросила я ее.

- Да все у нас отлично, - оптимистично заверила она. - Тут к нам один родственник заезжал, от какой-то тети Любы...

- А, знаю. - Я сообразила, что речь идет об Отто. - Он у меня тоже был.

Затем разговор переключился на житейские проблемы, как-то: почем нынче помидоры на рынке, какие виды на урожай и прочее.

Я рассеянно поддакивала, не в силах сосредоточиться. В голове как заноза засела Петькина угроза. А что как вправду сбежит? Короче, я не выдержала, во второй раз истребовала Петьку к телефону и затараторила примирительно: "

- Ну Пит, будь же ты человеком, в конце концов. Понимаешь, я сейчас не могу, очень много дел. Но как только освобожусь, сразу за тобой приеду. Потерпишь, а?